Косово относится к архаическим темам. Югославский вопрос был проблемой 1990-ых, в то время как Косовская проблема, это один из тех конфликтов, который никогда не исчезал, но и не был рассмотрен со всей серьезностью международным сообществом. Вы знаете о нем, но Вас это не беспокоит. Однако, вопрос с Косово является очень важным.
США и Европа вроде бы хотят сделать из Косово, которое является областью Сербии, независимое государство. Конечно, Сербия выступает против этого, но что более важно, Россия - тоже. Россия выступала против первончального конфликта, но тогда она была слабой, а ее пожелания - иррелевантными. Сейчас Россия выступает против независимости Косово, но она уже далеко не слабая страна, какой она была в 1999 г. - и вряд ли воспримет идею независимости Косово спокойно. Потенциал Косово, таким образом, является той искрой, от которой может вспыхнуть пожар между Россией и Западом, что делает этот вопрос снова крайне актуальным. Поэтому, давайте рассмотрим все действия до сегодняшнего момента.
В 1999 г. НАТО, во главе с Соединенными Штатами, провел 60-дневную кампанию бомбардировки против Югославии и его основной территории - Сербии. Причиной послужило обвинение Югославии в том, что она якобы способствовала массовому убийству этнических албанцев в Косово, как было ранее с боснийскими мусульманами. Кампания была направлена на то, чтобы выбить армию Югославии из Косово, занять вооруженными силам НАТО этот район и управлять им.
Сторонники акции против Югославии имели два обоснования. Первым являлось опасение, что злодеяния, сделанные сербами в Боснии и которые были доказаны, повторялись и в Косове. Вторым было общее чувство, доминирующее в 1990-ых, что международное сообщество имеет дело с государствами негодяев, которые нарушают международные нормы. Другими словами, предполагалось, что существовало общее международное согласие как должен быть устроен мир, что США были лидером этого международного согласия и что не было никакой другой власти, которая могла бы угрожать США или единству видения мироустройства. Были только слабые, изолированные государства мошенников, с которыми предстояло иметь дело. Никакого реального риска от проведения военных операций не было. Югославия была идентифицирована как одно из таких государств-мошенников. А США без ООН, но при поддержке большинства европейских стран, решили ввязаться в разборки с ним.
Вопрос о том, что сербы совершили массовые злодеяния в Боснии, а боснийцы и хорваты такие же злодеяния против сербов не поднимался. Эти преступления произошли в контексте взрыва Югославии после окончания Холодной войны. Югославия была частью дуги, бегущей от Дуная до Гиндукуша, замороженной во время этой Холодной войны.
Мусульмане были разделены линией, с частичным проживанием в Советском Союзе, но, большей частью, по другую сторону. Югославское государство состояло из католиков, православных и мусульман; оно было коммунистическим, но антисоветским, и сотрудничало с Соединенными Штатами. Собственно, оно являлось искусственным государством, куда согнали множество народностей победители Первой мировой войны и утвержденное после Второй мировой войны силовым путем американо-советской властью. Когда Советы развалились, исчезла и силовая составляющая, тогда Югославия сдетонировала, а за ней последовали остальные части дуги.
Миссия НАТО должна была стабилизировать западную часть этой дуги, Югославию. Стратегия состояла в том, чтобы упразднить многонациональное государство, созданное после Первой мировой войны и заменить его рядом этнических государств - типа Словении и Македонии, чтобы было ясное национальное образование. Это стабилизировало бы Югославию. Проблема этого плана состояла в том, что каждое этническое государство будет содержать существенные этнические меньшинства, независимо от вариантов изменения границ. Напрмер, в Боснии проживают сербы. Однако, теория состояла в том, что небольшие государства, состоящие лишь из одной национальности могли оставаться устойчивыми перед лицом этнического разнообразия, пока была доминирующая нация - в отличие от Югославии, где не было центральной национальной группы.
Таким образом, в НАТО решили перепроектировать Балканы настолько, насколько они перепроектировались после Первой мировой войны. НАТО и США попались в фатальную интеллектуальную ловушку. С одной стороны, было абсолютное согласие, что границы принятые после Второй мировой войны в Европе были священы и нерушимы. Если бы этого не было, то венгры, живущие в румынской Трансильвании захотели бы воссоединиться с Венгрией, турецкие области Кипра присоединились к Турции, Германия могла бы подкорректировать Силезию, и Северная Ирландия вышла из состава Великобритании. Весь «карточный домик» мог бы легко разрушиться, а одним из методов, которым руководствовалась Европа для избежания повторения ужасов войны после 1945 г., было кардинальное правило: никакого пересмотра границ!
Переделка Югославии не рассматривалась как изменение границ. Скорее этот процесс рассматривался как устранение искусственного государства и освобождение подлинных наций, для создания ими своих государств. Предполагалось, что исторические границы этих государств не могли быть изменены лишь из-за одного присутствия других этнических групп, сконцентрированных в этом регионе. Таким образом, желание боснийских сербов присоединиться к Сербии было отклонено и из-за неадекватного поведения боснийских сербов и потому, что будут смещены исторические границы Боснии. Если все это покажется немного вымученным, пожалуйста, вспомните высокомерие Запада в 1990-ых. Все было возможно, включая передел земли южных славян, поскольку название Югославии именно так и переводится на английский язык.
Во всем этом именно Сербию стали рассматривать как проблему. Вместо того, чтобы рассматривать собственно Югославию как ошибочный проект, Сербия была определена даже не как часть ошибки, но как главное действующее лицо, с которым нужно разобраться как-то иначе, чем с остальными, которое угрожает своим поведением, особенно против боснийцев. Когда казалось, что сербы повторили свои действия в Боснии против албанских мусульман в 1999 г., США и их союзники НАТО почувствовали, что они должны вмешаться.
Фактически, уровень преступлений в Косове никогда не приближался ни к тому, что было в Боснии, ни к тому, что говорила администрация Клинтона до и в течение войны. Однажды сказали, что сотни тысяч человек исчезло, а потом что 10 000 было убито, а их тела растворили в кислоте. Анализ после войны не обнаружил каких-либо преступлений подобного масштаба.
Дело в том, что у США изменилось отношение к постхолодной войне, и с тех пор, когда исчезли реальные угрозы против США, первостепенная миссия их внешней политики заключалась в разборках с небольшими государствам-мошенниками, предотвращении геноцида и повторном проектировании нестабильных регионов. Люди искали объяснения Косовской войны в сложных конспирологических схемах. Фактом было то, что мотивацией являлся комплекс внутренних политических проблем и искренняя вера в то, что первоначальная миссия состояла в том, чтобы улучшить мир.
США имели дело со всеми проблемами по Косову, проводя 60-дневную бомбардировку, расчитанную на отсупление югославской армии и введение НАТОвских войск. Югославское правительство так же эффективно как и сербское, к тому времени показало замечательную способность к быстрому восстановлению своих сил, а воздушная кампания против них не была столь эффективна, как предполагалось. Соединенные Штаты нуждались в заканчивающей войну стратегии. Это то место, где появились русские.
Россия была слаба и неэффективна, но это был единственный основной союзник Сербии. США давили на русских для того, чтобы установить дипломатические контакты и убедить сербов в том, что их положение безнадежно. Приманкой послужило согласие США на то, что российские войска по поддержанию мира будут находиться в Косове. Для сербов это оказалось решающим, поскольку, вроде бы, гарантировались интересы Сербии в Косово, так же как и права сербов, живущих в Косово. Сделка, в которой русские выступили посредниками, призывала к выводу сербской армии из Косово и введения туда объединенных сил НАТО-России, где русские выступали гарантами того, что Косово останется частью Сербии.
Это привело к завершению войны, но русским не был дан мандат - не говоря уже о поощреннии - их роли в разрешении конфликта в Сербии. Русские были исключены из процесса принятия решений по миротворческим силам в Косово (KFOR), а также были изолированы от основных сил НАТО. Когда российские войска взяли под свой контроль аэропорт в Приштине в Косово во время окончания войны, они были окружены войсками НАТО.
В действительности, НАТО и США нарушили свои обязательства по отношению к России. Российский Президент Борис Ельцин и российское Министерство иностранных дел оказались перед лицом этого нарушения, по сути, оставляя на произвол русских военных , осуществивших Косовское вмешательство. В 1999 г. это было безрисковое дело для Запада. Русские были в таком положении, в котором они не могли что-либо предпринять.
Степень, в которой косовское оскорбление Ельцина привело к повышению статуса Владимира Путина, полностью не понята. Путин представлял фракцию в военно- разведывательном сообществе, которое расценило Косово как последнюю каплю. Были, конечно, другие важные факторы, которые повысили рейтинг Путина, но российское общественное мнение, что США надули их и еще поглумились, имело существенное влияние. Путин пришел к власти преданный идее восстановления русского величия после ельцинской инертности.
Нынешнее решение США и некоторых европейских стран предоставить независимость Косово должно рассматриваться именно в этом контексте. Во-первых, это - единственный случай в истории Югославии, когда границы должны быть изменены из-за присутствия в регионе этнического меньшинства. Во-вторых, продолжается политика реструктуризации Югославии. В-третьих, эти процессы протекают без ООН или без мандата НАТО, а как акт, поддержанный независимыми государствами - включая США и Германию. Наконец, это бросает вызов пожеланиям России.
Последний пункт - решающий. Русские явно озабочены, что этот прецедент откроет двери для дальнейшего изменения границ, например, проложит путь для чеченских движений по обретению независимости. Но это не главная проблема. Главная проблема в том, что Сербия является союзником России, и русские не хотят, чтобы Косово обрело независимость. С точки зрения Путина, он пришел к власти, потому что Запад не относился серьезно к российским пожеланиям. Если это повторится, это будет означать серьезное ослабление его личной власти.
Путин восстанавливает российскую сферу влияния на территории бывшего Советского Союза. Он встречается с белорусами по вопросам реинтеграции. Он попросил Украину не флиртовать со членством в НАТО. Он подтверждает российскую власть на Кавказе и в Средней Азии. Его послание незамысловато: Россия рядом и могущественна; НАТО далеко и слабо. Он пробует определить функции российской власти в регионе. Хотя Косово, по-общему мнению, находится на периферии этого региона, и, если ни одна европейская страна не желает открыто бросать вызов российским войскам в Косово, то Россия преуспеет в том, что выставит НАТО как слабую и ненадежную силу.
Если США и некоторые европейские власти могут создать независимое Косово без учета российских пожеланий, престиж Путина в России и психологические обоснования его великой стратегии понесут серьезный удар. Если Косову будет предоставлена независимость вне контекста Организации Объединенных Наций, где Россия имеет возможность наложить вето, то Путин повторит ту кризисную ситуацию, которую учинил Ельцин. Если Путин повторит капитуляцию Ельцина, то его ожидают серьезные последствия. Путин и русские неоднократно предупреждали, что они никогда не поддержат независимость Косово, и что подобные действия приведут к неподконтрольному кризису. К настоящему времени, Западные державы, вовлеченные в этот процесс, по всей видимости не поддерживают Россию. По нашему инению, они не должны так поступать. Не потому, что Путин хочет определенных для себя последствий, даже если он будет бездействовать. Он не может позволить себе согласиться. Он сам создаст кризис.
Путин имеет два рычага. Один является экономическим. Природный газ, поступающий в Европу, особенно в Германию, является крайне необходимым для европейцев. Путин имеет большую военную казну, накопленную благодаря высоким ценам на энергоносители. Он может жить без экспорта дольше, чем немцы смогут прожить без импорта. Предполагается, что он будет сокращать поставки. Но это предположение не берет в расчет то, насколько важна Косовская проблема для русских.
Второй вариант заключается в том, что мы могли бы назвать "легким военным" выбором. Предположим, что Путин послал бы батальон или два воздушным путем в Белград, погрузил их на грузовики и десантировал в Приштине, объявляя это правом России согласно соглашениям, сделанным в 1999 г. Предположите, что эскадрон российского авиации тоже отправили бы в Белград. Российские военно-морские силы, включая авианосец «Адмирал Кузнецов» уже находятся в Средиземноморью. Очевидно, это не та сила, которая смогла бы серьезно воспрепятствовать НАТО. Но, немцы, например, будут ли готовы открыть огонь по этим войскам?
Если это случится, то найдутся и другие сферы интереса для России и Запада, где Россия могла бы проявить решающую военную силу, например, Балтийские государства. Если бы российские войска вошли в Балтию, отправили бы туда НАТО свое подкрепление для борьбы с ними? Российская «легкая военная угроза» в Косово состоит в том, что любое действие там может привести к реакции России в каком-то другом месте.
Реструктуризация Балкан всегда предполагала, что нет никакой более высокой геополитической цены. Предоставление независимости Косово поставило бы Россию в положение, в котором ее фундаментальным интересам брошен вызов. Даже если Запад не понимает, почему это произойдет, русские ясно дали понять - почему, и сделали заявления, по существу принуждающие их на ответные действия или вынуждающие ответить на возможное оскорбление. Реструктуризация региона, где нет никакого риска, - это одно; реструктуризация региона, где есть существенный риск, - другое.
По нашему мнению, русские фактически приветствовали бы кризис. Путин хочет продемонстрировать, что Россия - великая держава. Это повлияло бы на ход мысли на территории бывшего Советского Союза, привело бы к отрезвлению Восточной Центральной Европы и Польши в частности. Противостоя Западу как равный и будучи краеугольным камнем – это то, чего хотел бы Путин. По нашему представлению, Путин воспользуется Косовской проблемой не потому, что она имеет определенную ценность, а потому что это даст ему платформу для продвижения своей стратегической политики.
Немцы не имеют ни ресурсов, ни даже аппетита для такого кризиса. Американцы, увязшие в Исламском мире, едва ли будут иметь возможность разрешить кризис с Косово. Российское мнение таково, что Запад не пересмотрел свою политику в Балканах с 1999 г. и не понял, что геополитическая ситуация изменилась. По нашему представлению, ни Вашингтон ни Берлин не поняли, что конфронтация состоит в том, чего хотят русские.
Мы ожидаем, что Запад отложит признание независимости снова, и продолжит откладывать его. Но албанцы могут форсировать проблему, объявляя об односторонней независимости. Русские, фактически будут восхищены, увидев такой расклад. Но вот базовый факт: для США и их союзников Косово - это вопрос второстепенный важности и никакой другой. Для русских, оно является и проблемой красной кнопки и стратегической возможностью. Русские не будут расхолаживаться на сей раз. И ассиметрия восприятия – это то, из чего создаются кризисы.
Джордж Фридман
Статья опубликована на американском геополитическом портале Stratfor.com. 18.12.2007
