В понедельник, 28 мая ЕСМ принимал на своем поле активистов дружественных молодежных патриотических организаций. Идеологи младоевразийцев, «Молодой гвардии», «Наших», и «России молодой» собрались в штабе ЕСМ, дабы обсудить тему, которой, без сомнения, предстоит стать определяющей в ближайшие годы - роль высоких технологий и инноваций в возрождении России. Перед участниками круглого стола выступил Максим Калашников – исследователь советского хай-тека, публицист, писатель, автор бестселлеров «Сломанный меч Империи», «Битва за Небеса», «Гнев орка», «Оседлай молнию», соавтор цикла «Третий проект».
А во вторник, 29 мая, боевой расчет Космических войск России произвел с космодрома «Плесецк» первый испытательный пуск новой межконтинентальной баллистической ракеты РС-24. МБР тяжелого класса нового поколения, оснащенная разделяющейся головной частью, призвана заменить в составе российских стратегических ядерных сил устаревающие ракеты РС-18 «Стилет» и РС-20 (SS-18 Satan, по классификации НАТО). Испытания прошли успешно.
События, на первый взгляд, абсолютно разного порядка. Но, если вдуматься, широкомасштабные испытания сверхсовременного оружия и камерный интеллектуальный семинар – звенья одной цепи. Россия уже не просто сосредотачивается – она постепенно возвращается в мировую историю, и исподволь готовит реванш на всех уровнях – военно-техническом, научно-инновационном, экономическом, политическом, идеологическом. Вполне понятно, почему к возрождающемуся российскому ОПК, к новым или хорошо забытым старым высоким технологиям, приковано российской интеллектуальной элиты, и в том числе, ее молодого поколения – будущих лидеров страны.
«России нет смысла догонять промышленно развитые страны на индустриальном уровне, так как индустриализацию мы уже проехали, – отметил, предваряя встречу, лидер ЕСМ Валерий Коровин. - Вся мировая индустрия вынесена в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Поэтому, мы делаем скачок сразу в постиндустриальную эпоху. Русские люди склонны к техническому творчеству, но не любят монотонную работу, поэтому высокие технологии, инновационная экономика – это то, за счет чего мы можем не только догнать, но и перегнать все основные страны мира одним легким движением».
Русский человек по сути своей идеалист. Сначала он загорается идеей, - на первый взгляд утопической, - а затем подверстывает реальность под эту идею. Наш гость Максим Калашников – один из тех, кто пытался и пытается увлечь русских идеей постиндустриального скачка, рывка в будущее. Или, как говорит он сам, в «СССР-2» - империю новейшего типа, не индустриальную, но высокотехнологичную и конкурентоспособную.
Пятилетка или смерть
При этом автор «Третьего проекта», беседуя с молодежной аудиторией, призвал трезво взглянуть на те препятствия, с которыми Россия столкнется на пути к построению экономики будущего. Эти препятствия: отсутствие ясно поставленных задач общегосударственного строительства, противодействие чиновничьего аппарата и элиты, связанной с «нефтегазовой» отраслью, плачевное положение, в котором находится традиционная индустрия. «Для того, чтобы нанотехнологии развивались, нужно соответствующее окружение, – констатировал Калашников. - Развивать нанотехнологические производства в стране где не работает традиционная индустрия, где миллионы безработных – это иллюзия. Как осуществить высокоинтеллектуальный прорыв, если нет индустриальной почвы? Если страна состоит из мертвого металлолома, это препятствует появлению гениев».
Писатель привел пример: предположим, к власть предержащему приходит некий изобретатель и приносит проект - установку, которая позволяет снизить потребление топлива. «Кулибина» посылают куда подальше - потому что чем больше топлива будет сожжено, тем больше потратит бюджет, тем больше чиновник спилит из этого бюджета – а из госказны, по словам Калашникова исчезают в никуда от 15 до 20% бюджетных средств. Зачем класть трубы из базальтового волокна, которые могут работать столетиями, если на ежегодный ремонт трубопроводов можно списать миллиарды рублей? Аналогичным образом могут быть «освоены» миллиарды, выделяемые на развитие инновационных технологий. «По программе развития нанотехнологий до 1 млрд. было вбухано в Курчатовский институт. Который никогда не занимался нанотехнологиям, – говорит Калашников. - Когда люди, стоявшие у истоков советской нанотехнологической программы обратились к чиновникам с вопросом: «Как же так, у нас есть определенные наработки», им сказали: «Вас тут не стояло. Деньги уже распределены».
Если угрозой для существования бюрократии является научно-технический прогресс, то тем хуже для бюрократии. «Эту чиновничью прослойку нужно чистить», - безапелляционно заявил писатель.
Но все же, по мнению Калашникова, самая серьезная проблема, невнимание к которой может поставить Россию на грань исчезновения, - это отсутствие общенационального мобилизационного плана, и ясно поставленных задач. Наш собеседник использовал советскую терминологию: «Сейчас власти, по-хорошему, нужно приступить к разработке первой – после 1991 года, пятилетки развития». Для нас единственный выход – перепрыгнуть в следующую эпоху. По ходу встречи Калашников несколько раз возвращался к одной и той же теме: если мы не сделаем рывка в самое ближайшее время, РФ прекратит свое существование, и 2010-е годы будут годами ее агонии. Но то, что этот прыжок – условие нашего выживания, не означает того, что мы его гарантированно совершим.
«Главное начать процесс собирания интеллектуального потенциала вокруг власти – если власть хочет выжить. Надежда на то, что 2010 годы удастся пройти, не влетая в революцию и разрушительную смуту, есть» - так говорил Калашников.
Гроза 2012 года
По прогнозу Калашникова, 2012-й станет очередным «годом великого перелома» - такой вывод эксперт делает, основываясь на циклическом характере развития экономики США. «В конце 70-х годов прошлого века Соединенные Штаты были в кризисе, казалось, что Советский Союз победит. Но они смогли встряхнуться, мобилизоваться, и при Рейгане вступить в новую гонку вооружений. Через 10 лет наступает технологический взрыв – Интернет, мобильная связь, информационные технологии. СССР имел все шансы сломать эту гонку, навязать свою. Не ответил - и погиб».
Сейчас Штаты снова выруливают из кризиса: после 2001 года, с началом «войны с терроризмом» вновь происходит возгонка военного бюджета. Запад возвращается к идеологии и промышленной политике времен Манхэттенского проекта. Эти громадные вложения в американский ОПК приведут к тому, что в 2011-2012 году следует ожидать новый технологический взрыв. Причем, вложения ведутся не столько в вооружения, сколько в новые технологии. Это не Интернет, не сотовая связь, а нечто гораздо большее. «Если мы не подготовимся, если мы не успеем подготовить свой технологический взрыв, то тогда мы проиграем, и тогда уже РФ повторит судьбу СССР, – полагает Калашников. Пока за океаном готовятся к «апгрейду», нам, по мнению эксперта, «стоит обратить внимание на программы очень интересной американской структуры, аналогов которой в РФ нет - Департамента перспективных оборонных исследований (DARPA)». От себя добавим: к примеру, в позапрошлом году по линии DAPRA только на одну серию испытаний беспилотных наземных транспортных средств было выделено $2 млн.
«Сейчас мы стартуем с нуля, нам не удастся обойтись без обращения к прошлому - к советскому опыту планирования. – считает Калашников. - Но придется использовать и некоторые американские черты – например, создавать национальную инновационную систему. Ту систему отбора, при которой государство четко ставит задачи перед промышленностью – говоря, что ему нужно». Пока же такой системы нет.
Тяжелое человекостроение
В нынешней России деньги есть, и их достаточно. И учитывая способности русских строить «на трех копейках», мы можем достичь больших результатов, чем американцы. Причем, по мнению Калашникова, речь должна идти уже не об индустриализации, но о сверх-индустриализации. Не просто о создании новых предприятий, а о замене индустриальных гигантов с многотысячным персоналом и огромными энергозатратами - на небольшие компактные производства. «Точками роста», локомотивными проектами экономики нового типа должны быть те проекты, которые тянут за собой все остальные – аэрокосмический комплекс, военно-промышленный комплекс, робототехника, станкостроение (ибо даже инновационная экономика невозможна без станков). «Безусловно, это нанотехнологии – топливо с заданными свойствами, материалы с заданными свойствами, сверх-ёмкие аккумуляторы, сверхпрочные материалы, компьютеры величиной с несколько молекул, – делится фантастическими прогнозами Калашников. - Трудно даже предсказать, какой будет техника, основанная на нанотехнологиях, ведь в предельном развитии - это сборка вещей на уровне атомов. С помощью нано-роботов (наноботов) можно выращивать что угодно – хоть ботинки, хоть ракетные двигатели, хоть свиные окорока». Очевидно, что держава, которая проиграет в нанотехнологической гонке, проиграет все.
Приоритетом должны быть и ядерная, и термоядерная энергетика, а в перспективе, возможно и энергетика, основанная на биотехнологиях. Говоря о перспективах взаимодействия наноиндустрии и генной инженерии, Калашников делает совсем уж фантастические прогнозы: «В следующей эпохе, которую можно назвать нейромиром, главной отраслью станет «человекостроение» - не просто образование и воспитание, но создание нового человека». В будущем (возможно, не столь уж отдаленном?) при помощи наноботов человеческому организму можно придать все желаемые свойства – от абсолютного здоровья до победы над старостью, и, как минимум, 150 лет жизни.
Учиться, учиться, учиться. И только у своих
Но пока человеческая жизнь хрупка и недолговечна. Стремительно редеет старое поколение советских ученых и инженеров, которое после полутора десятилетий кризиса могло бы передать эстафету новому поколению российских интеллектуалов. «Мы летаем на ракетах, созданных Королевым», - подчеркивает Калашников. Во многом, если не во всем российские высокие технологии базируются на разработках, созданных до крушения красной империи.
«Оставшиеся специалисты – это золотой запас. Если за оставшиеся десять лет мы не успеем приставить к старикам молодых ученых, инженеров, конструкторов – мы можем распрощаться с будущим России. – полагает Калашников. - Нынешние российские инженеры не могут воспроизвести то, что делали советские инженеры 80-х. Нынешнему компьютерному гению требуется несколько лет, чтобы усвоить навыки «совковых» инженеров, а старик разберется с Интернетом и мультимедийными технологиями за пару месяцев».
Один из молодых идеологов – участников встречи, поинтересовался у гостя, не следует ли обратиться к опыту Петра I, посылавшего толковых молодых людей учиться уму-разуму за границей. По мнению Максима Калашникова, методы времен первого российского императора сейчас не сработают, ибо вместе со знаниями выпускник Гарварда или Сорбонны импортирует в Россию чуждые ей интеллектуальные и идеологические модели. К тому же, следствием советского изоляционизма стало создание собственной уникальной научной школы. «Раньше, скажем, в Московском физико-техническом институте студенты на последних курсах не просто учились у «зубров», но и начинали практическую работу по конкретной тематике. – рассказывает Калашников. - Так, Сергей Чернышев, ныне известный либеральный мыслитель, еще будучи третьекурсником МФТИ в 70-е годы разрабатывал систему для перехвата вражеских спутников на орбите. И он сумел справиться с это задачей». Да и сейчас предприниматели, имеющие отношения к высокотехнологичным отраслям, отправляют выучившихся на Западе молодых спецов доучиваться у отечественных мастеров своего дела.
Диктатура развития
Не будем забывать, что встреча с Максимом Калашниковым протекала в форме диалога. Автору этих строк также удалось задать пару вопросов эксперту.
- Сейчас активно разрабатывается программа создания объединенных отраслевых корпораций в высокотехнологичных отраслях. Каково ваше отношение к появлению таких холдингов?
- Я отрицательно отношусь к созданию монопольных структур. Нельзя создавать одну авиастроительную, одну судостроительную, одну нанотехнологическую корпорацию. Во-первых, в нынешней системе это приведет только к одному – к монополизации, к остановке прогресса и «распиливанию бабок». Безусловно, нужна конкуренция. Например, в Китае – две государственные, но конкурирующие авиастроительные корпорации.
Во-вторых, прежде чем создавать корпорации, нужно выдвинуть некие цели, задачи существования таких корпораций. Для того, чтобы создать корпорации в нужной форме, в нужном количестве и поставить перед ними нужные задачи – нужно понимать, куда ты ведешь РФ, какова наша оборонная политика, какие войны нас ждут впереди, кто наш вероятный противник.
Нанотехнологии тем более нельзя загонять в рамки одной корпорации, поскольку нанотехнологические исследования в принципе разнородны, и нужны более гибкие формы взаимодействия. В рамках нанотехнологий скорее следует создать единую «проблемную дирекцию» - которая отслеживает технологические разработки и сообщает независимым научным центрам о потребностях государства: например, нужен сверхпрочный материал для истребителей 5-го поколения, или нанотехнологическое средство для быстрого анализа крови.
- Вы говорили о том, что тормозом научно-технической революции могут стать интересы чиновничества и отдельных бизнес-структур. Сейчас многими политическими силами (не исключая и евразийцев) выдвигается идея создания некоей параллельной иерархии, обладающей дополнительными полномочиями по реализации перспективных задач государства. Как бы вы отнеслись к появлению таких комиссаров или нео-опричников?
- Идея опричнины, действительно, сейчас носится в воздухе. В том числе, ваш покорный слуга посвятил этому вопросу книгу «Диктатура развития», которую я сейчас пишу. Скажем, можно на российской территории создать такое экспериментальное, «потешное» государство. Предположим, что параллельно с официальным Минобороны «опричное» оборонное ведомство заказывает проект беспилотного летательного аппарата. Но коррумпированные чиновники, допустим, предпочтут проект за 50 миллионов долларов, а параллельная структура найдет более оптимальное решение – за 5 миллионов.
Кстати, с такой же целью Рузвельт создавал государственные предприятия, государственные фирмы – это как лаборатории, в которых можно увидеть истинные издержки. Параллельная структура существует не как заменитель государства, а как ускоритель его развития, как средство подавить инерционное сопротивление, с которым чиновничья система встречает инновации.
