Преемственность понятие двойственное. Эту двойственность можно описать по-разному, в дилемме между формой и материей, или так, как этот делает немецкий философ КарлШмитт, проводя зазор между легальность и легитимностью в своем одноименном труде. Используя эту уже ставшую традиционной терминологию, можно очень четко описать характер проблемы 2008.
В работе 1932 г. "Легитимностьи легальность" Карл Шмитт высказывается так: "плебисцитарная легитимность есть единственный вид государственного оправдания, который сегодня еще мог бы считаться общепризнанным. И вероятно даже, что значительная часть, несомненно, имеющихся сегодня тенденций к "авторитарному государству" находит здесь свое объяснение».
Теперь давайте обратимся к результатам опроса ВНИЦОМ. На вопрос, европейской или не европейской (самобытной, евразийской, азиатской) страной является Россия – подавляющее большинство респондентов - 87 % опрашиваемых, ответили, что европейской Россию не считают. То есть, истоки легитимности российской власти не могут быть обусловлены нормами западного европейского права, и даже определенный стиль европейского политика (такого как Медведев, например) уже делают его чужеродной, отторгаемой тканью от тела русского государства.
В ценностных ориентирах Европа и Россия разошлись друг с другом давно. Потому что Европа, следуя терминологии Шмитта, построила свою правовую систему на легальности – т.е. следовании форме.
Европейские державы, теряя сакральную функцию власти, превращаясь из монархий и теократий в правовые государства с долгим развитием идей Просвещения, в конечном итоге теряли связь с самими этими идеями, но сохраняли внешнюю оболочку, скорлупу. Вместе с тем происходило полное разрушение духовных оснований. Это стремительная утрата смысла с полным сохранением внешних форм привела к возникновению обслуживающего государства, основанного на форме общественного договора. Поэтому такого рода преемственность свойственна политической культуре умирающей Европы. Здесь все подчинено букве закона, то есть легально. Все для индивидуума и его комфортного существования, которое и должно обеспечить государство.
В месте с тем, попытка привить подобную практику в России после 91 года уже однозначно закончилось провалом. Это связанно с целым рядом особенностей, в числе которых можно определить требование русской истории к существованию в ней некой субстанции, влекущей и недостижимой, заставляющей отказаться от личного комфорта для того, чтобы устремить свой взгляд в нелинейное будущее, где за муками, каторгами, лагерями стоит небесная Русь.
Культ индивидуальности, прав человека, минимальный гуманизм – вот то, что составляет легальную сторону. Но эта легальность будет сметена силой, получивший свою легитимацию у этой тонкой субстанции русской истории. Этой субстанцией является Империя – вечная империя - и ушедшая Российская, и недавняя Советская и грядущая Евразийская.
Преемственность идеи и внутреннего наполнения в России гораздо важнее преемственности форм. Политический строй может сменится, могут сменится правящие династий и классы, но настоящая преемственность всегда открывает дорогу имперскому началу. В предстоящем выборе на пороге 2008 года мы должны руководствоваться лишь преданностью преемника имперской идеи и его в определенном смысле не европейскостью, (и то и другое отражает чаяния народа, то есть является основой его легитимности), ибо только в этом и заключаются единственная преемственность духу русской истории.
