Максим Шевченко: Я противник списка запрещенных книг Студенты МГУ вправе и даже должны знакомиться с широким спектром интеллектуального знания
По инициативе Николая Сванизде комиссия Общественной палаты по межнациональным отношениям и свободе совести будет судить авторов учебника «История России 1917-2009 гг.» Вдовина и Барсенкова.
Я противник писем в прокуратуру и различных форм судебного преследования за интеллектуальные изыскания, даже за те, с которыми я не согласен. Я противник списка запрещенных книг, который с каждым днем множится на сайте Минюста. Если они будут выискивать в общем интеллектуальном багаже человечеств вещи, которые им будут казаться ксенофобскими, то запрещена может быть вся русская классика. Можно запретить Достоевского, рассказы Чехова, «Степь», например, «Тараса Бульбу», «Воскресение» Толстого, потому что там Нехлюдов оскорбительно думает о православном причастии. Поназапрещать можно чего угодно. Но я не хотел бы жить в стране, где интеллектуальные дискуссии будут разрешаться с помощью прокуратуры.
Интеллектуальные дискуссии в университете – это внутриуниверситетское дело. Исторический факультет МГУ, являющийся вершиной исторической науки в современной России, вполне способен с помощью ученого совета обсудить коллизии, связанные с книгой Вдовина и Барсенкова. Сергей Карпов, декан факультета, - ученый с мировым именем. Ученый совет также состоит из ученых с мировыми именами. В данной ситуации привлечение прокуратуры неуместно, равно как неуместны и другие формы внешнего воздействия. Всякое покушение на университетскую интеллектуальную свободу кажется мне постыдным и несовместимым с такими понятиями как модернизация, демократия и инновации.
Начинать строительство демократического общества с уничтожения университетской свободы – это парадокс.
От книги же я не в восторге. Не потому что она неинтересная, она очень даже интересная, но в ней много цитат, ссылок и авторских утверждений, которые взяты непонятно откуда или имеют отношение к малоизвестным публицистам. В учебнике цитаты публицистов подаются так, как будто это то же самое что цитаты Сталина. Некоторые легенды и версии приводятся в книге как абсолютно достоверные. Это не делает книгу учебником, так что непонятно из-за чего сыр-бор. Книга эта полезна, она выражает настроения некоторых слоев общества, выражает видение истории значительного круга современной России - патриотической интеллектуальной прослойки.
В книге как учебном пособии я ничего плохого не вижу. Студенты МГУ вправе и даже должны знакомиться с широким спектром интеллектуального знания, представленного в современной России. В связи с этим я не понял от чего сыр-бор. Когда я увидел, что книга вышла тиражом 2000 экземпляров, а не 200 000, например, я удивился. Устраивать массивные слушания из-за тиража 2000 экземпляров – странно. Я подумал, не скрывается ли за всем этим некая атака на МГУ и на истфак в частности.