Последние месяцы в Москве не прекращается так называемая «уличная» протестная активность, обсуждение которой, и, собственно «политическая» оппозиционная тематика в сети Интернет само по себе достаточно интересно для анализа. Существуют различные оценки данному феномену, которые отличаются в зависимости от поддержки или неприятия автором собственно политических реалий современной России и соответствующего режима.

Здесь хотелось бы представить три, на наш взгляд, принципиальных аспекта в освещении, анализе и понимании данных событий, которые, к сожалению, не всегда в должной мере раскрываются авторами многочисленных статей и заметок на данную тему. 

Тезис первый: Кадровый ресурс протеста – праздный класс

Несмотря на позитивное самоопределение интеллектуального ядра протестного движение в качестве «креативного класса», «лучших людей» и проч., уже при поверхностном рассмотрении видно, что перед нами банальный праздный класс, описанный еще Торстейном Вебленом.

Иначе говоря, вовсе не производство новых благ, нового продукта, будь то интеллектуального, творческого или иного объединяет протестующих. Да, в их среде, как и в любом маломальском крупном срезе общества можно обнаружить и известных, состоявшихся людей, и откровенных маргиналов.

Однако объединяющим фактором выступают совокупность двух характеристик: первое – наличие свободного времени, и, второе – наличие политических амбиций. Амбиций, позволяющим поддерживать в себе ощущение, что вот мы – эти самые пара тысяч интернет-пользователей, совершивших героическое деяние – выход с протестной символикой и лозунгами на улицы и составляем если и не «народ», то, по крайней мере – избранное, пассионарное меньшинство, взвалившее на себя на современном этапе бремя заботы и ответственности за Россию.

В отличие от собственно элиты (и стремящейся занять ее место контр-элиты) здесь практически нет сверхусилий, традегии, борьбы. «Протестовать – это весело и модно!» – вот основополагающий тренд. Все делается как бы в понарошку, и «не в напряг». Альтернативой героике строителей БАМа и прочих покорителей Северного полюса выступают душещипательные истории сборов вслед за «Дайте денег на билеты, дайте денег на айфон!» в Твиттере.

Надо ли говорить об абсурдности даже самой мысли о сравнении объема проделанной работы, скажем, РКП (б) и всех активов различных машин добра, либо же уровня проработанности по отношению к реалиям своего времени проектов Пестеля и современных «либеральных» опусов.

Отсюда и нет нужды удивляться тому недоверию и инстинктивному дистанцированию основной массы населения, по отношению к протестным активистам и движению в целом. 

Тезис второй: Идеология протеста – примитивизация, вульгаризация и упрощение

XX век не без оснований признается веком идеологий – цельных, глубоких и всесторонних концепций, опирающихся на традицию Просвещения. Вебер, Маркс, Ницше и даже Ленин определяли умы и устремления миллионов последователей.

Какие же идеи движут современным протестным движением? Борьба с мигалками как сверхидея? Так в чем суть проблемы – в издержках взрывного роста количества автомобилей по отношению к развитию дорожной инфраструктуры, либо же действительно в проблеме обеспечения чиновников высшего уровня спецсигналами? Надо полагать, без пресловутых мигалок пробок на улицах Москвы станет на порядок меньше. Не говоря уже о том, что одним из реальных попыток решения действительной проблемы является как раз расширение административных границ столицы с размещением органов государственной власти на новых территориях.

В том же что касается идеологов протеста, ситуация представляется еще более печальной. Ведь не Шендеровича же с самовлюбленным спамом на ЕЖе определять в ряды современных властителей дум.

Но что симптоматично, при прочтении основных оппозиционных ресурсов, пожалуй наиболее связанными окажутся взгляды г-жи Ю. Латыниной, где угадывается хоть какая то последовательность. Однако и Ю. Латынина с ее апологией альфа-самцовости, скорее ближе к восторженной и острой на язык первокурснице, наконец то, по наводке университетского преподавателя, прочитавшей единственную в своей жизни серьезную книгу (в данном случае, надо полагать – популярное изложение этологии от В. Дольника), чем к серьезному идеологу. Тот же В. Черкесов с единственной статьей на тему кшатрийской этики здесь на порядок более последователен и глубок.

К сожалению все меньше остается на виду интеллектуалов, даже более того – интеллигентов уровня, В. Глазычева – которые бы и отличались, прежде всего, глубиной проработки рассматриваемых вопросов и величайшим тактом и последовательностью в продвижении своих идей в жизнь.

В России, на самом деле, за последние два десятилетия произведена огромная интеллектуальная работа. Это и переоценка всех ценностей после краха единственно верного учения, это и сотни тысяч научных трудов и практически весь свод современной нормативно-правовой базы. Надо ли говорить, что те кто хочет реально приблизить, скажем, реалии правового государства, будут уделять свое время в большей степени проблемам той же судебной реформы, конкретным поправкам в УПК, наконец – разделению властей, федерализму, экономическому планированию и т.д.

Абсурдность же сегодняшней ситуации в интеллектуальной сфере такова, что даже принципиальному решению по созданию министерства по развитию Дальнего Востока уделяется на порядок меньше внимания, чем новости об аресте очередного активиста протестного движения. Инициативы же поплоще (вроде Селигера, к примеру) по умолчанию подвергаются обструкции. Ведь как же, кто то смеет работать, пытаться организовать ранее неприкаянную молодежь, отвлекать ее от самой Природой заложенной функции по верноподданному восхищению альфа самцами и самками праздного класса. 

Тезис третий: В России действительно сменяются поколения.

… Но лица новой России, это лица вовсе не пары плодовитых писателей и блоггеров на волне массовой популярности. И К. Собчак, – далеко не единственная конферансье с безукоризненной речью и овалом лица. Смею надеяться, что есть и другие артистки: вполне даже и миловидные, и с русским литературным языком.

Новая Россия это скорее – П. Дуров, с его экзистенциональным эпатажем на грани фола, это те сотни и тысячи, – действительно миллионы молодых людей, которые шаг за шагом вживаются в новые реалии глобального мира. Вживаются всерьез и надолго. Как-никак мы только завершаем период первоначального накопления капитала и впереди нас ждут не менее интересные события, которые и будут творить поколения, вошедшие во взрослую жизнь в эпоху перемен перестройки.

И повестка дня данного angry & young поколения на порядок отличается от повестки бенефициариев нулевых. Но об этом в следующий раз.

 

Еникеев Арсен Зуфарович, к.ю.н