Давайте пройдемся по обозначенным  пунктам повестки дня.

Первое – провокации. Они, безусловно, имели место и были, конечно, заранее спланированы. Задолго до самих выборов планировались маршруты следования колонн, конкретные действия, столкновения с полицией и т.д. Более того, обладая инсайдерской информацией от украинских коллег из пророссийских политических движения, могу сказать, что готовилась массированная помощь из-за рубежа, а конкретно - активисты «оранжевых» и националистических политических партий, массовка в лице студентов и добровольцев из многих городов Украины для участия и раскручивания политической нестабильности в поствыборный период (независимо от результатов голосований). Так, по информации от силовых структур Украины и евразийских организаций Киева и Одессы, в Москву вечером 4-го марта выехало до шести автобусов с активом политических организаций из Украины. Отдельные группы направлялись в российскую столицу поездом и легковым транспортом. Последним платили из расчета 220 долларов в сутки + расходы на бензин до Москвы. Поэтому точное количество доехавших «оранжевых» сказать трудно, однако уже сейчас точно известно, что было задержано 2 украинских автобуса с активистами и палатками на границе между Харьковом и Белгородом. Основная же ставка была сделана на возможное палаточное закрепление митингующих на Пушкинской площади. Сразу после организации палаточного лагеря планировалось направить в Москву до 5 тысяч (!) активистов из Украины. Финансирование намеченных акций осуществлялось по стандартной схеме через дочерние организации грантодателей из США и Евросоюза вроде Фонда Сороса или Фонда Карнеги. Схема не сработала только из-за относительно малого количества митингующих и решительной реакции силовых структур, прекративших в указанный срок акцию на Пушкинской.

И уж конечно финальной стадией деградации оппозиционного внесистемного движения в России можно назвать последние минуты протестного митинга на Пушкинской, когда Удальцов с Навальным залезли в фонтан и оттуда с горсткой зигующих националистов начали кричать «мы власть». Этот случай, по моему глубокому убеждению, в скором времени войдет в учебники по политологии и теории власти как пример организационного разложения и морального падения противопоставляющей себя реальной власти оппозиции.

К следующему пункту. На мой взгляд, сейчас следует говорить не о причинах победы и структуре электоральной базы Владимира Путина, о чем здесь до меня рассуждал Леонид Поляков, но о перспективах ближайших лет, когда легитимно и легально полученную власть президенту нужно будет удержать. А для этого будет необходимо прямое обращение к тому социально-консервативному большинству русского народа, которому надоели узкие рамки буржуазно-демократических электоральных процессов и которое жаждет прямого политического участия в жизни государства. Не обеспечив прямого включения масс в политическую жизнь (за рамками непосредственно выборных циклов), Путину свою власть удержать не удастся! И это можно утверждать совершенно определенно, поскольку усталость от невнятной и деидеологезированной  политики уже на 100 процентов подорвала авторитет правящей партии, доживающий последние месяцы своего существования в нынешнем виде. То же самое может произойти и с Путиным, который последние годы совершенно никого, кроме молодежных движений Наших, МГЕРА и РуМола, не вдохновляет. Подчеркну НИКОГО, кроме легковерных бабушек и традиционного теле-электората.

О каких формах политического участия идет речь? Вспомним недавнюю историю Советского Союза. Каким образом советская власть все годы своего существования обеспечивала себе безусловную легитимность и легальность? Легальность – через ритуал регулярных выборов народных депутатов и показательное отрицание «порочных сторон буржуазного парламентаризма». Реальная же легитимность обеспечивалась через прямое вовлечение граждан в макрополитические процессы советского государства. Человек ехал на БАМ – и решал таким образом ключевые политические задачи своей страны, ученый разрабатывал двигатель для ракеты – и обеспечивал обороноспособность в гонке вооружений. Каждый гражданин СССР, стоя у станка, работая за рулем комбайна, совершая научные открытия, соучаствовал в политической драме противостояния с мировой буржуазией, обеспечивал стратегический прорыв в холодной войне, боролся «мелкобуржуазными пережитками» и таким образом был включен не только в политические, но и в исторические процессы. Советский человек ощущал себя центром мировой системы и переживал напряженное столкновение с мировой капиталистической системой как реальную драму своей собственной жизни. Каждый советский гражданин знал, что советские танки в любой момент могут железной хваткой впиться в эшелонированную оборону западного Берлина и за сутки проутюжат всю Европу до атлантического побережья Франции. А выборы были лишь внешним, легализующим власть и почти ненужным инструментом. То же место должны занять и современные выборы, которым сейчас в политической системе de facto отводится непомерно завышенная роль.

Если говорить более конкретно, то речь может идти, например, о прямой комиссарской диктатуре и обращении к народным массам для реальной борьбы с казнокрадством и коррупцией. Если только эта борьба задумывается не как очередной симулякр, а реальный политический акт. Также по всей стране должны открыться призывные пункты для молодых ребят, желающих вести борьбу на стороне ливийского, сирийского, персидского и любого другого народа, восставшего против мировой гегемонии США. Словом, прямое соучастие во внутренней и внешней политики России.

Без этого современная власть, которую в ближайшие годы, судя по всему, планирует удерживать Владимир Путин, неминуемо перейдет либо в руки внешних сил, либо падет под ударами очередных политических провокаторов и маргиналов вроде Лимонова и Навального. И уставший от постоянного обмана народ отнюдь не встанет на ее защиту.