Современный этап развития общества отличается громадной сложностью, уникальностью и запутанностью происходящий событий и явлений.  Это требует соответствующего осмысления, что трудно сделать вне социологического анализа. Но в праве ли мы "развешивать ярлыки" на страны и народы их населяющие, исходя из идей развития от простого к сложному, отталкиваясь от рациональности и рассудочности? Думаю, -  нет! Так как нет абсолютной рациональности - каждая культура имеет свою рациональность, не может быть одного объяснения явлений, сущности происходящего. Постараться понять и разобраться в этой путанице  можно лишь структурировав общество  через призму этносоциологии - разобрав эго на "естественные общности" - ЭТНОСЫ, заданные историческими, географическими, экономическими, и социальными формами отношений.

В современной социологии общепринятым стало противопоставление заданных природой и исторически образованных этносов сознательно сконструированным политическим и экономическим  формами общности. Мне порой, кажется, что у нас смешение этих понятий - этнос и нация, вплоть до полного их отождествления стало обыкновенным. Хотя очевидно: этнос и нация  - понятия, хотя и родственные, вместе с тем принципиально разные. Возможно, с точки зрения общей концепции рационального развития этой разницей можно и пренебречь, но можно ли пренебрегать ей, когда речь заходит о разрыве старых этногенетических связей и попытке конструирования новых геополитических реальностей? Неучтённая разница начинает бить не только по глазам, но и по голове (и заметьте - довольно больно). Первое определение - это отношения родовые, общинные, географические, этнические, непосредственные продукты антропогенеза. В тот же ряд "естественных" обычно ставят и отношения национальные, что приводит к недоразумениям не только теоретическим, но и реальным практическим последствиям жизни общества, попытки распутать которые чреваты подчас большой кровью, что не раз нам доказывала история.

Я думаю, что Гумилёв был совершенно прав, рассматривая этнос как "естественную общность" отличную от идей национального единства. Этническое единство основывается не на искусственно сконструированных региональных юридических нормах, а на стихийно сложившихся обычаях и присущих данной общине бессознательных представлениях   архетипах. Эти этнические "коллективные представления о добре, зле, о том, чего надо стыдится, чем гордиться, кого бояться и кому кланяться и т.п."   составляют основу оригинальной этнической нравственности, которая и регулирует внутриэтнические отношения. Право здесь ничего не решает   этнос может легко обойтись без суда и полиции.  При этом у каждого этноса свои нравы, т.е. свои особые коллективные представления о тех трансцендентных ценностях, ради которых можно и должно поступаться собственным эгоизмом   вплоть до самопожертвования. Так, старозаветный чеченец не простит себе (его  совесть замучает), если он не отомстит за своего родича, хотя  "по закону" его могут наказать за это как обычного уголовника. Совершенно иная нравственная мотивация будет двигать поступками православного  человека.  Нельзя искусственно  сконструировать этнос - не создашь природную, естественную общность по средствам "административно-народного" творчества, что часто  путем установления "каких-нибудь государственно-правовых" норм пытаются осуществить мировые лидеры.

А вот можно ли говорить о государстве, основанном на исторически сложившемся народном единстве? Да. Да можно, но лишь по имперскому принципу образования, где учитываются, сохраняются и культивируются многослойность и гармоничное хоровое сочетание, хранящейся в глубине этнографической многоцветности его народов. Именно объединение нескольких этносов в один суперэтнос позволит им гармонично развиваться и сосуществовать друг с другом. А вот создание государства на базе локального этноса абсурдно. Можно конечно орать во всё горло: "Чем я хуже других!? - мол, мы сами себе нация!", заявлять о своей суверенности,  что сегодня в эпоху общероссийского кризиса "надлома" мы и слышим из каждого угла своего "большого дома". Но затея эта совершенно бесперспективная, так как единственной задачей моноэтнического государства станет подавление "инородцев", а, то и более страшный финал - уничтожение "своими" же по крови соседями. И, кстати, суверенен лишь тот, кто способен действовать и осуществлять принятие "волевого" решения в экстремальных ситуациях. Не стоит ли нам серьезно задуматься над этим, и решить -  кто же сегодня на самом деле является носителем истинного суверенитета  и гарантом суверенности для других, а кто "надувает мыльные пузыри"+согласитесь видно довольно явно.

Россия всегда была многонациональной страной, и хотя просторы её велики, на них невозможно найти ни одного "куска", ни одного "угла" с моноэтническим населением.  И гарантией её здоровья может быть лишь гармоничное сочетание разных этносов. Гармоничное, но не любое! Бывают и заведомо дисгармоничные - "химеры" (по Гумилеву), в которых народы утрачивают своё этническое самосознание под действием ложных искусственно навязанных ценностей. Часто совместимость фундаментальных этнических доминант скрывается подчас за внешне совсем не похожими поведенческими стереотипами, стихийными верованиями и бытовыми привычками. И, наоборот - за внешней схожестью может таиться абсолютная несовместимость.  Так наши предки были категорически против  принять своих "кровных братьев" поляков в государство Российское. И нам гораздо легче сходиться с мордвой, башкирами, осетинами, бурятами, чем со славянами-католиками. Как объясняют это Евразийцы: - возможность гармоничного сожительства русских с многими, казалось бы, во всём отличными от нас восточными народами - трактуется с точки зрения однородных нравственных доминант, заданных, с одной стороны, древней религией, - а с другой, - синтезом славянского язычества и греческого православия. И нам и им (и русским, и монголам) в различной культовой форме когда-то было заповедано одно.  И дело здесь, как видно, совсем не в политике, экономике или вероисповедании, хотя конечно они играют свою немалую роль. Дело в этнической совместимости, отправной точкой которой является география, точнее этнография. Тогда остаётся лишь решить  проблему границ. Но вот вопрос то как раз в том, какие границы иметь в виду!  Никто не поспорит, что границы Российской империи, а затем и её наследницы СССР были, видимо шире только  русско-национальных. Напротив, сегодняшние границы нашего государства чудовищно заужены. И чем больше степень несовпадения "произвольных" государственных и ограниченных национальных границ, тем выше вероятность катастрофических срывов.   Нет, мы конечно можем объяснить такое положение дел каким-нибудь идиотским лозунгом вроде "Россия только для русских!", встать под его "растяжки" и строить "чистое" государство; или скорее "стерильное", лишённое всякого культурного и духовного наследия, уязвимое для "всех желающих"? Но нет, -  лучше действовать сообща в рамках стихийно заданной и исторически наработанной "комплиментарности", дополняя друг друга. Ведь в глубине российской культуры живут мотивы русские, белорусские, мордовские, украинские+ В таких условиях выпадение любого элемента из этого пазла, крайне болезненно сказывается на всех, так как, в отличие от Запада, стирающего народы в однообразную толпу, Россия - грандиозная по своему замаху, но молодая "евразийская нация", далека ещё от завершения своего самобытного пути.  Во время Петровской эпохи, когда национальный принцип строительства государства был совмещён с имперским, а после Октябрьской революции вообще подменён мировой тоталитарной утопией, и окончательно разрушен "антиимперской" политикой, ввергшей страну в глубокий национальный кризис, который мы переживаем сейчас.  Совершенно ясно, что необходимы процессы реинтеграции.  Эта идея для большинства русских сегодня может быть даже важнее насущных экономических интересов.

Впрочем, становиться очевидным, что без возрождения народного единства - соединения разорванного на куски организма - невозможно и социально-экономическое оздоровление. Географическая локализация мощных интеграционных тенденций за пределами Российской Федерации может и должна послужить вполне надёжным индикатором в определении естественных границ Русского государства. Совершенно ясно, что без Белоруссии, Восточной Украины, без Крыма, Казахстана и прочих малых народов -  миллионов людей, оказавшихся за пределами Российского государства, ощущающих себя всецело русскими, нам не создать могущественной и достойной величия страны. Мы просто не имеем права предавать своих!   Эти регионы стихийно тяготеют к России, а потому должны и могут рассчитывать на вхождение в сферу российского влияния.  Государственные границы должны быть призваны разъединить искрящие контакты, объединяя то, что совместимо, - в этом суть этногеополитического подхода.  Я думаю, весь наш уклад жизни, в котором и государственные идеологии, и материальная культура, и искусство, и религии - должны быть нераздельными частями единой системы - как определяет этносоциология, - системы, теоретически не выраженной и сознательно не формулированной, но, тем не менее, пребывающей в подсознании каждого и определяющей собой жизнь каждого и бытие самого едино - народного целого. Только на том держалась старая Русь и только на том мы вновь обретём Свою Судьбу.  

Анна Родина