В мировоззренческом кризисе, который сейчас переживает Россия, есть ряд закономерных причин. Первая причина заключается в том, что идеологические циклы, через которые прошла Россия, завершились. С точки зрения этнопсихологии идеологический цикл имеет длительный период, связанный с возникновением и распространением идеи, преобразованием её в чувственные образы и превращением в догматы, т.е. неоспоримые убеждения. Идеологический цикл, как правило, завершается, когда этносы, являющиеся носителями идеи, утрачивают свою лидирующую роль, а новые пассионарные этносы ещё не обрели силу.
Вторая причина мировоззренческого кризиса заключается в том, что ни одна из идеологий, закладываемых в основу общественно-государственного устройства, не обладала всей полнотой смыслов, отвечающих цивилизационной миссии России. Россия – это не только региональное государство, но и геополитический проект, собиравший воедино на протяжении десятков веков очень многие этносы и народы со своим внутренним мироощущением и миропониманием. В течение всего этого времени апробировались различные концептуальные конструкции, благодаря которым Россия оформлялась и как государство, и как уникальная цивилизация, выстраивающая свои особые отношения с другими цивилизациями. Пройдя через ряд идеологических циклов, Россия накопила уникальный опыт, который должен найти своё воплощение в новой идеологии и в новом геополитическом проекте, отвечающем современным вызовам.
В слово Россия вкладываются разные смысловые нагрузки. Под этим словом понимается и государство, и культурно-историческая общность – цивилизация, и геополитический проект и некая метафизическая идея. Понятие это столь же многогранно, как и понятие человеческого Бытия.
В течение десятков веков под одной государственной крышей происходило становление России как культурно-исторической общности. Уникальность российской цивилизации отмечается в славянофильской публицистике, в научных трудах Л.Тихомирова, И.Ильина, И.Солоневича и многих других учёных. Но, как это часто бывает в России, созидательные идеи из чисто научной в идеологическую и практическую сферу приходят через столетия и, как правило, через кризис. В советский период отрицать российскую культурно-историческую общность было не возможно. Она сложилась и существовала как объективная реальность, предопределяющая различные сферы российского Бытия. Системообразующие связи этой культурно-исторической общности хранили Россию во все её кризисные периоды. Сохранили они Россию и при большевиках, не смотря на террор и утопичность коммунистических идей, которые имели такой успех лишь потому, что опирались на архетипы русского народа. Архетипы Бога, Царя, Общинности умело эксплуатировались вождями большевизма. Идея Царя-Батюшки была подменена идеей вождя мирового пролетариата, идея царства божьего на Небе заменена построением коммунизма, община - коммуной.
Но в коммунистическую идеологию, опиравшуюся на поступательное развитие человечества от одной общественно-экономической формации к другой, не вписывалась цивилизационная концепция, которая основывается на цикличности. И «цивилизация», как научная категория, была заменена на абстрактный термин «советский народ». В неявном виде культурологические концепции продолжали развиваться в рамках этнографии. Наиболее известной является концепция этногенеза Л.Гумилёва о фазах зарождения, становления и гибели этносов. Но блестящие идеи российских учёных, зажатые идеологическими рамками, не имели возможности оформиться в теорию, имеющую свою методологическую основу. А без этого качества нет возможности делать исторические прогнозы и формировать стратегию развития России.
Теория зарождения, становления, развития и гибели цивилизаций начинает оформляться только в настоящее время. Практическая значимость такой теории проявилась после распада двухполюсной модели мира, когда цивилизации начали проявляться как полюса силы, как основные субъекты международных отношений, и как самые большие, уникальные и целостные социальные системы. С теоретической работы С. Хангтингтона «Столкновение цивилизаций» идея не только переходит в плоскость политики, но и закладывается в основу геополитики, геостратегии и геоэкономики Запада.
В России же цивилизационное самосознание формировалось на протяжении многих веков «снизу», но в отличие от Запада, оно не получало достаточной поддержки «сверху». И только в последние годы российские политики заговорили о том, что «категория цивилизационной миссии России должна быть заложена в основу консервативной идеологии» и «стать определяющей при установлении целей общественно-государственного диалога в России, в сфере стратегического планирования, развития системы образования, формирования единого культурно-информационного пространства, в сфере государственно-конфессиональных отношений».
Россия может и должна возродиться не просто как региональное государство, а как цивилизационный союз государств. В третьем тысячелетии основными субъектами геополитики становятся цивилизации, обладающие необходимыми качествами, делающими их конкурентоспособными в экономическом, политическом, военном, демографическом, культурологическом и территориальном плане. Поэтому у России только один выбор: либо формировать вокруг себя цивилизационный союз государств со всеми параметрами конкурентоспособности, либо стать материалом для других цивилизаций. Можно отметить, что цивилизационная идея находит своё выражение в политических платформах многих политических партий, движений и объединений России. Важно также, чтобы эта идея нашла выражение в идеологии политических элит, формирующих стратегию развития стран, отожествляющих себя с данной цивилизацией.
В отличие от либерального проекта, цивилизационный проект не отрицает роль наций, признаёт их культурную самобытность. Более того он исходит из того, что именно культурное многообразие человечества и цивилизаций является основой их процветания. Национализм – это естественная реакция к самосохранению и сохранению тех функций в общей цивилизационной системе, которые сложились исторически. Вместе с тем обращение к национализму, в форме этнорадикализма может привести к разрыву системообразующих связей цивилизационной общности. В результате не только цивилизация, но и сама нация (этнос) превратятся в строительный материал для других более сплочённых цивилизаций. Вопрос о национализме не столь однозначен, как это пытаются представить различные политические силы. Надо исходить из уникальности и целостности цивилизации, как системы. Но в таком понимании, национализм вполне может иметь место в консервативной идеологии.
Цивилизационная миссия России предопределена всем ходом её истории, общностью судьбы и смыслов её народов, той ролью, которая ей предопределена пространством и метафизикой «Русского Духа». И для этого есть объективные предпосылки. Во-первых, её собственный потенциал - ресурсы, армия, поднимающаяся экономика, золотовалютный запас, одна седьмая сухопутной территории планеты, относительная стабильность общества.
Во-вторых, складывается благоприятная мировая конъюнктура, открывающая возможность провести модернизацию. Политическая стабильность, благоприятный инвестиционный климат, а так же рецессия в западных странах делают Россию привлекательной для больших бизнес проектов с участием ведущих западных фирм. Высокие цены на энергоресурсы и, соответственно, приток нефтедолларов позволяют покупать высокотехнологическое оборудование и привлекать высококвалифицированных специалистов.
В-третьих, главным национальным богатством Исторической России является русский народ - суперэтнос русов, имеющий три основные ветви: Великороссы, Малоросы и Белорусы. На протяжении всей своей истории русский народ демонстрировал Силу, Мужество, Волю, Достоинство, Изобретательность, Самодостаточность, Миролюбие. Благодаря этим качествам он смог собрать под одной государственной крышей более сотни других народов и народностей, сохранить их культуру и религию, дать всем равные права и привлечь к управлению государством. За одиннадцать веков народы России, объединённые комплементарностью, общими ценностными смыслами, судьбой и угрозами превратилась в уникальную целостную евразийскую цивилизацию. Несёт в себе эта цивилизация и творческую энергию, и пассионарность, и уникальные традиции, и духовную элиту. Под действием этих объективных факторов произойдёт обновление и политических элит, которые смогут достойно выразить интересы своих народов и цивилизационную миссию России=Евразии.
От российского консерватизма к евразийскому
Знаковым событием для политических элит постсоветского пространства и толчком к повышению эффективности интеграционных процессов стала предвыборная статья В. Путина «Новый интеграционный проект для Евразии — будущее, которое рождается сегодня». Как уже отмечалось выше, в правящих кругах понимают, что Россия может возродиться только как цивилизация и только в рамках евразийского (цивилизационного) проекта. Однако построение столь масштабного образования требует объединения разрозненных евразийских элит на основе общей Идеи. В настоящее время в Беларуси, России и Казахстане (а также в странах кандидатах на вступление, таких как Киргизия и Таджикистан) видят Евразийский союз по-разному. Каждая страна-участница пытается извлечь из евразийского проекта максимальную выгоду для себя. Да и сама Россия в отношении своих партнёров действует сугубо прагматично. Истинно корпоративных отношений пока не сложилось. Части не соединяются в целое с новым качеством. Процесс этот вполне естественен и порождён той нравственной атмосферой, которая сложилась в период распада СССР. И пока эта нравственная атмосфера в отношениях между элитами евразийских стран сохраняется, проект не обретёт органичности. Сейчас важно сформировать идею общего цивилизационного пространства и придать ей форму, приемлемую и для политических элит, и для народов стран-участниц Евразийского союза.
Многовековой опыт строительства Российской империи и семидесятилетнее существование Советского союза показывают, что «душа человека такова, что она не может быть способной искренне подчиняться какой-либо власти, основанной не на этическом начале» (Л.Тихомиров). Любая власть, на каком бы принципе она не строилась, не будет признана, если она не выражает общие для всех людей духовно-нравственные принципы. И эти принципы не просто должны быть юридически закреплены в каком-либо документе (конституции, договоре, соглашении), а быть повседневной нормой проводимой политики.
Особенность нашей евразийской цивилизации такова, что духовно-нравственные принципы должны определять и политику, и экономику, и все сферы общественной жизни. В Российской империи духовно-нравственные принципы исходили от Православия. Русская Православная церковь обеспечивала духовно-нравственный союз Верховной власти в лице царя и народа. Как только этот союз распался, распалась и вся империя. Никакая иная сила кроме нравственной не могла удержать людей различных сословий, вероисповеданий, социального статуса, политических взглядов. Духовно-нравственная сила была скрепляющим фактором и в Советском Союзе. Как только советский народ потерял веру в коммунизм, увидел в Верховной власти бюрократию, Союз распался. Такова психология нашего народа.
Вся история России показывает, что народы готовы будут признать ту Верховную власть, которая не только будет справедливой, но и сможет контролировать исполнение этого принципа. Вера у людей может быть разной, но понятие справедливости общее. Если сопоставить различные религии, то в них найдутся и другие общие духовно-нравственные ценности. На ценностной основе должны формироваться интересы во всех сферах жизнедеятельности личности, общества и государства, а вместе с ними и угрозы, которым нужно противостоять сообща. Общность интересов и общность угроз рождает чувство общности судьбы и ответственности за то пространство, которое мы называем своей Родиной. На ценностной основе и современных взглядах на технологии управления социальными процессами должна определиться и та форма организации социума, которая раскроет творческий потенциал народа.
Среди идеологий такие духовно-нравственные принципы содержатся только в консерватизме. Сила и уникальность этой идеологии состоит в том, что она впитывает в себя только лучшее и устойчивое, сохраняя при этом целостность и сущность. Это обеспечивает уверенное и безопасное развитие. Из каждой идеологии консерватизм может впитать в себя здоровые устойчивые идеи, которые будут реализуемы в рамках Евразийского союза.
Уже сегодня «современный российский консерватизм» начинает синтезироваться с евразийством. Это необходимое условие для создания мощной цивилизационной идеологии. Со временем эта идеология оформиться под брендом «Евразийский консерватизм» и станет движущей силой не только в самой России, но и во всех странах Евразийского союза. Однако в настоящий момент мы находимся лишь в поисках «Евразийского консерватизма», концепцию которого необходимо разрабатывать совместными усилиями евразийских элит.
Сто лет тому назад, основатель этнопсихологии Г. Лебон справедливо подметил: «Писатели, мыслители и философы должны благословлять настоящий век и спешить воспользоваться им, ибо мы больше его не увидим. Это, может быть, век упадка, но это один из тех редких моментов в истории мира, когда выражение мысли свободно. Новые догматы, которые в скором времени родятся, не могут в действительности иначе утвердиться, как только под условием недопущения никакой критики и быть так же нетерпимыми, как те, которые им предшествовали». Сейчас именно такое время. Евразийский консерватизм требует концептуального наполнения. И те представители евразийских элит, которые оставят лоббирование своих интересов и перейдут на уровень созидания общей Идеи, смогут навечно войти в историю нового цивилизационного проекта под названием Евразийский союз.
