На фоне разгрома отряда «приморских партизан» и погромов в Киргизии не столь заметным событием стал успех партии известного исламофоба, автора фильма «Фитна» Г. Вилдерса на парламентских выборах в Нидерландах. Это вполне в духе кризисных времен – искать кого-нибудь виноватого. В итоге немцы ругают последними словами «ленивых» греков, киргизы гонят узбеков, фламандцы хотят отделиться от валлонов, а голландцы (не все!) не хотят видеть женщин в хиджабах. Про Голландию и голландцев очень хорошо в свое время написал Лимонов в «Другой России»: «Самые воинственные (…) в коалиции держав-карателей, мучителей Ирака и Сербии, это Великобритания, Соединённые Штаты и Голландия, все три - протестантские страны. Среди этих трёх, впрочем, по злобной агрессивности первой следует поставить Голландию, ибо именно она всегда первой тянет руку в ООН и НАТО, когда речь заходит о бомбёжках и новых крестовых походах против инакомыслящих стран-"изгоев". (Так, кстати, было всегда, наибольшими по численности во вспомогательных войсках Ваффен-SS были голландские добровольческие дивизии). И Голландия же в своё время стала одной из первых протестантских стран Европы, первая была охвачена лютеранским реформизмом. Мне приходилось много раз бывать в Голландии, у меня там был постоянный издатель Joos Kat, владелец издательства "Верелдбиблиотеек". Я побывал в Амстердаме раза четыре и как-то жил в Антверпене. Голландия именно страна сухопарых обезжиренных двухметроворостых кащеев. Живого в Голландии - только обкуренные кофейные индонезийцы, доставшиеся им в наследство от обладания Индонезией, островами экзотики и пряностей. Вообще-то Голландия - это железнодорожный перегон между Францией и Германией через Бельгию, по скушному берегу серого моря. В Голландии под защитой забетонированного побережья проживает 20 миллионов кащеев». И далее: «Что, кстати, производит голая и плешивая узкая полоска суши вдоль Северного моря, называемая Голландией, чтобы называться высокоразвитой? Ничего, или почти ничего. Она жила несколько столетий за счет эксплуатации своих колоний - экзотических горячих земель. Даже сейчас у нее есть кусок Гвианы на севере Латинской Америки. Еще ей платят другие страны Европы за эксплуатацию её портов». Хоть я давно уже и не почитатель Лимонова, но написано, на мой взгляд, все верно.
Как и любой другой успех национал-популистов в странах Европы, 16 процентов Вилдерса порадовали некоторых наших националистов, видящих в этом чуть ли не предвестие собственной победы, пусть даже это и не столь большой успех, в марте по опросам Партия свободы Вилдерса вообще выходила на первое место. Хотя поначалу отечественным поклонникам голландского «борца с исламизацией» следовало бы разобраться, что представляет собой их кумир. Иногда его относят к тому же ряду, что и Ле Пен и немецкие национал-демократы. Однако, на самом деле, кроме неприязни к иммигрантам и ЕС, его ничего с ними не роднит. И сам Вилдерс заявлял, что не хочет никаких союзов с «фашистами Ле Пеном и Хайдером» (покойный лидер австрийской Партии свободы). Дело в том, что тот же Ле Пен выступает как защитник традиционных ценностей и устоев, призывает восстановить смертную казнь, с неприязнью относится к феминисткам и «сексуальным меньшинствам», критикует политику США и Израиля, даже встречается с представителями Хезболлы. Одним словом, традиционный европейский ультраконсерватор. На тех же позициях стоит и немецкая НДПГ, чьи представители принимали, например, участие в конференции по холокосту в Тегеране. Взгляды же Вилдерса абсолютно противоположные. Он, например, призывает защищать феминисток и извращенцев от злых патриархальных мусульман, поддерживает политику Израиля, где прожил два года, называет США «последней великой державой Запада» и дружит с американскими неоконами вроде Д. Пайпса. В экономической сфере Вилдерс вообще совершил кульбит, достойный Жириновского: сначала он афишировал себя как сторонник свободного рынка как Тэтчер и Рейган, затем резко сдвинулся влево и стал единственным, если не считать социалистов, противником повышения пенсионного возраста. Итак, можно констатировать, что Вилдерс является явным выразителем интересов изнеженного европейского обывателя, которого хоть и пугают суровые бородатые мачо или русские туристы, но и записываться в ряды штурмовиков и жить в Четвертом рейхе он явно не намерен. Не думаю, что среди отечественных националистов найдется хоть один подражатель Вилдерса. Потому что если и некоторые в этой среде уже и «доросли» до восприятия идей оранжевой демократии и дружбы с сионистами, то защитником геев вряд ли кто-то быть захочет.
Реальных перспектив у Вилдерса, по-моему, не просматривается. Потому что одно дело найти козла отпущения или пугало (оно может быть разное: у Ющенко и Саакашвили – русские, у венгерских нациков из «Йобика» – цыгане и коммунисты, у Вилдерса вот мусульмане) для устрашения электората и что-то набрать, эксплуатируя филистерские страхи и комплексы, на выборах, а другое – решать сложные экономические проблемы, которых у Нидерландов столь же много, как и у любой другой европейской страны сейчас. Экономика у национал-популистов вообще как-то плохо получается, взять тех же Ющенко и Саакашвили. В тех же Нидерландах на выборах 2002 года сторонникам убитого предшественника Вилдерса Пима Фортейна удалось получить 26 мест в парламенте, то есть даже больше, чем сейчас. Однако в них быстро разочаровались, и уже на следующих выборах количество мест сократилось до восьми. Убрать некоторые самые знаковые и пугающие европейского обывателя явления, вроде запретить носить паранджу, еще можно, но сам кризис западной цивилизации разрешить людям вроде Вилдерса явно не по силу. Ведь те же иммигранты это не результат чьих-либо происков, это насущная необходимость в условиях старения коренного населения, когда пенсионеров все больше, а работающих все меньше, а повышать пенсионный возраст население не хочет. Или, может автор «Фитны» способен уговорить голландских женщин рожать побольше детей, чтобы не было необходимости в рабочих-мигрантах?
