Однажды мы сидели посреди албанского Косова в сербских Грачаницах глубокой ночью в сербском же кабачке. Там были Лысый Йордан и Толстый Душан, какая-то Душка, Любица Старый Посол, за чёрными окнами уплывало в даль бесконечное сербское кладбище. На погосте не было деревьев, просто ряды каменных надгробий. Мертвецам было очень интересно, кто там приехал из России, и они как дети подглядывали в форточки и замочные скважины.
Сербы большие индивидуалисты. Как напьются – норовят петь каждый своё. Особенно сербские политики. Эти просто не дают слова сказать. Но мертвецы в этот вечер хотели послушать русскую песню. И не «Подмосковные вечера» в исполнении Душана Толстого, а хорошую душевную песню русским голосом же. Как это можно не сделать, выкушав ведро сливовицы? Вот и вёл я прогретыми связками Вертинского о Сталине и «Артиллеристы – Сталин дал приказ!» - о нём же. Живые слушали плохо, а вот мертвецам очень даже нравилось. Время от времени я слышал их громкие аплодисменты. Или это ветер был?
Потом я исполнил песню, которую готовы были слушать даже живые сербы: «Плаванье» Николая Гумилёва, на музыку Николая Якимова:

Я сегодня опять услышал,
Как тяжелый якорь ползет,
И я видел, как в море вышел
Пятипалубный пароход.
Оттого-то и солнце дышит,
А земля говорит, поет.

Я объяснял долго, о чём смысл: это русские отправляются в дальние океаны, за бесконечные окоёмы строить империю, совершать подвиги, переворачивать планету!
Лысый Йордан заметил, что если у русских есть такие песни, то они действительно смогут захватить весь мир. Там и сербам место найдётся. Я ответил, что сейчас русские мало поют подобные песни, одни евразийские энтузиасты поют, один евразиец поёт.
А мертвецы слушали, открыв рты.

Утром, добравшись до сербского анклава Штрбце, мы полезли на вершину Косова – Шар Планину. Эти горы господствуют над регионом, раньше там был знаменитый лыжный курорт. Сейчас на лыжах и подъёмниках катаются только натовцы – подлинные хозяева Косова. Часть из них оказалась русскими и латгальцами, мобилизованными в латвийскую армию. Они немного дичились нас, но мы их хлопали по плечу и по их просьбе фотографировали. Этим современным власовцам было приятно встретить русского в тысяче вёрст от Русской Равнины. Они предлагали вместе пощёлкаться, я ответил, что сделаю сие с ними, только как с военнопленными. Ребятки краснели как девушки, им было неудобно, бормотали что-то, типа: «мы солдаты – мы невиноваты».

По колено в снегу вместе с сербами я лез на вершину, пока не увидел всё Косово у себя под ногами. Нам салютовали орлы византийской империи, и армия шарпланинских ёлок выстроилась малахитовой когортой ожидая приказа пойти и сожрать деревни шиптаров, натовские батальоны, разметать бессмертными корнями международные правозащитные и финансовые институты и деривативы. Надо только сказать несколько правильных слов на ёлочном языке, озвучить одно предложение. Ели ждут, они давно готовы к войне.
Мы вытащили на вершину чёрный евразийский флаг: о, как же нас целуют горы, эти застывшие кристаллики Неба!

Горы нас любят, идут, не стенают –
Вместо людей входят в русский поток.
Эльбрус – Иван Грозный, Говерла как Сталин
Морозят народы в слюдяный каток.

Слово горных стрелков

Дайте мне это слово, дайте волшебное честное слово: я остановлю время и дам лесам полную возможность карать и наказывать. Слово, летящее в чреве балканских ветров, слово, порхающее на елиных лапках как новогодняя игрушка! Слово-шишка, слово-топор, слово, лежащее между Небом и Адом: ниже кладбище – выше солнышка! Шарпланина дала только одну буковку, гора Сохс – вторую, Говерла – третию, Пик Коммунизма – руну №4. Буквы – этносы, буквы – солдаты, буквы – принцы и буквы – злодеи, буквы – крестьянки и буквы – дурёхи. Совсем осталось немножко – сложить из божественных буковок – СЛОВО.
Из южных ворот рокского туннеля в осетинской горе Сохс родилась Русская Империя. Какое счастье принимать такого новорождённого из чрева матери-горы! 58-ая армия Священной Русской Империи кричала бесконечное красное младенческое ААААААА!

Из ворот, как из русской печки, регулярно родятся детки.
Это савушки и бэтеэры, херувимы, престолы, силы.
Силы ухают в противогазах, вызывают угарные ветры
Это в рокском Вифлееме наши боги нашли Россию.

Так душераздирающе кричит военный имперский ребёнок: АААААААААААААА!
Буква Э свалилась с вершины Тянь-Шаня, с самого пика Коммунизма. Ещё в далёком детстве я дышал её в цветущем Русском Туркестане. Мама стирала бельё в горном ручье, один носок вырвался и поскакал по течению, подпрыгивая на камнях. Я бежал за ним, восклицая: «ЭЭЭЭЭ-й, носок!». Он застрял на маленьком гранитном порожке. А туркестанское горное эхо бесконечно транслировало в медную трубу эту весеннюю детскую букву: ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ! В детстве я любил эту букву больше всех! Я вспомнил её в лукавой, вечно весенней Алма-Ате, глядя на азиатские пики и ледяные вершины: ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ! На самую высокую из них казахстанские евразийцы водрузили наш флаг – лазоревое полотно с золотой восьмиконечной звездой. Он бесконечно вибрирует и танцует на ветру: светло-зелёное и голубое, и охровое ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ!

Гласное О подарила нам Говерла – ныне пик Сталина – стратегическая высота, несущая на мельничных крыльях тактику осеннего солнцеворота. Мы поворачиваем время назад, мы осуществляем на Украине гендерную революцию и восстание амазонок. Абсолютный пароль нашего восстания звучит пожирающим ОООООООООООООООО! Мы утопим в евразийском нуле украинскую политическую систему и государственность. Голосуйте за Украину О! Наша панночка поднялась из гроба, куда её затолкали люди-скоты. Она взывает к свободному Северу, к Подземной Империи Хунгариш: «Ко мне упыри, ко мне вурдалаки! Ко мне упыри, ко мне вурдалаки!» И мы летим к ней, к нашей Золотой Бабе, чтобы сожрать Хому украинского истеблишмента, этого наглого Хама, посягнувшего на нашу Богиню. ООООООООООО – так жужжат железные лапландские комары. Мы выпьем всю кровь киевских мужчин до последней капли: последняя оранжевая революция ООООООООООООООО!!!!!

А когда я смотрел с Шар Планины вниз на себское кладбище, известное в мире как Косово, на могилу матери великороссов, на погост византийской цивилизации – из сердца вырывалась только одна букв: УУУУУУУУУУУУУ! Буква-могила, могила-гора, её можно произносить с закрытым ртом. Так поют ангелы на развалинах церквей, так распевают полугласные звуки церковнославянского языка до полных гласных раздельноречивые староверы. Когда Конец Света уже произошёл, а Судный День ещё не начался. Тогда для напева («на онъ») особенно выделяют эту последнюю букву годового цикла: УУУУУУУУУУУУУУУУУУУ. Так поминает Шар Планина серафимическую Империю Востока. Униженную и оскорблённую Сербию. Убитую Маму-Византию. Эту букву носят в чреве своём балканские ветры и никому не показывают, только гудят тёмно-синюю УУУУУУУУУУУУУУУУ!

Нам позарез необходимо найти одну последнюю Золотую Букву. Она живёт на самой высокой горе и имя ей – Солнце. Она улыбается драконам, принимающим облик облаков. Эти блаженные динозавры летят от Каспия на Москву. Они летят на Петроград, они спалить его хотят. Эта буква даёт воздушным змеям уверенность в завтрашнем судном дне. Эта буква заливает вены червонной солнечной кровью, так что голова лопается как орех! Зачем голова горным стрелкам, когда вместо черепа мы поставим божественную букву, вечно висящую в зените! ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ!
Надо только сделать ещё один шаг. Забраться ещё на одну гору. Гору И! Евразийцы могли бы этого и не делать. Они уже застыли ледяными скульптурами русского героизма. О ЕСМ будут слагать легенды десятилетия спустя, как о чём-то необычном, невиданном, достойном восхищения!
Но мы должны сделать, взобраться и найти! ИИИИИИИИИИИ! Мы идём на Последнюю Гору, за Последней Буквой ИИИИИИИИИ, чтобы остаться вечным чемпионом древней ролевой игры «Царь Горы». Чтобы добыть то Слово, что мобилизует шарпланинский еловый лес, грачаницких мертвецов, легионы (брошенных жизнью и смертью) гор и армады облаков на последнюю битву. Слово ангелических горных стрелков. ААААААААЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭИИИИИИИИИИИООООООООООУУУУУУУУУУУ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Когда на красные позвоночники туч и рубиновые хребты Кремля воссядет Наше Слово, когда в поход за Русским Солнцем отправится Утренняя Звезда, а мы уцепимся за её косы.

Каждому своё

На часах истории закукует наша кукушка. Она уже начала отмерять каждому своё. Ну а ЕСМу выпал последний горный поход за Солнцем Духа, имя которому ИИИИИИИИ:

Солнце духа, ах, беззакатно,
Не земле его побороть,
Никогда не вернусь обратно,
Усмирю усталую плоть,
Если лето благоприятно,
Если любит меня Господь.