НОВОСТИ

Официальная позиция российского руководства по поводу результатов выборов в Иране ярко проявилась в том, какой прием был оказан в Екатеринбурге на саммите Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) победителю спорных президентских выборов Махмуду Ахмадинежаду. Опоздав на сутки на екатеринбургский саммит, иранский лидер принял участие в итоговых мероприятиях, и президент России Дмитрий Медведев нашел возможность для личной встречи с Ахмадинежадом. 

Вместе с тем вопрос легитимности нового главы иранского государства и итогов выборов в Тегеране продолжает обсуждаться в российском обществе, и в оценках не обходится без крайностей. Известно, что Иран отказался допустить иностранных наблюдателей на свои президентские выборы. Однако в Тегеране, да и в других городах этой страны по приглашению иранской стороны побывал эксперт международного общественного «Евразийского движения»  Александр Кузнецов. Вернувшись в Москву, на этой неделе он выступил перед зарубежными и российскими журналистами, дав достаточно категоричные оценки увиденного.

«Для нашей страны объективно более выгодна победа на этих выборах сил, поддерживающих Махмуда Ахмадинежада, - развил точку зрения своего коллеги руководитель международного департамента «Евразийского движения» Александр Кузнецов, - именно Ахмадинежад выступает за развитие сотрудничества с Россией. В то время как приход к власти либерального крыла иранской политической элиты, представителей финансовых групп может достаточно быстро переориентировать эту страну на сотрудничество с Западом. Например, в энергетической сфере, что нанесет прямой ущерб российским интересам».

Резко противоположной точки зрения придерживается руководитель Института политического и военного анализа Александр Шаравин. В комментарии Русской службе «Голоса Америки» он отметил, что победа Ахмадинежада означает, что Иран по-прежнему будет представлять источник напряженности в этом регионе мира, что сохранится угроза превращения Ирана в ракетно-ядерную державу. А это никак не прибавит безопасности и стабильности у южных границ России. Негативным может оказаться влияние Тегерана на бывшие среднеазиатские республики СССР, которые сегодня являются российскими союзниками по Организации Договора Коллективной Безопасности (ОДКБ).

«Вот почему для России предпочтительны не экстремистские лидеры типа Ахмадинежада, а такие реформаторы-экономисты, как Мусави, которые бы выстраивали нормальные партнерские отношения Тегерана и с Москвой, и с США, и с Брюсселем, - заключил Александр Шаравин, - но надо помнить, что реальная полнота власти в Исламской Республике Иран продолжает оставаться в руках духовного лидера этой страны аятоллы Али Хаменеи. Он контролирует армию, полицию и даже национальную ядерную программу. И, похоже, несмотря на явные нарушения при голосовании, высшее духовенство сегодня поддерживает как раз кандидатуру консерватора Ахмадинежада». 

Такую позицию во многом разделяет и Лана Раванди-Фадаи, научный сотрудник Института Востоковедения Российской Академии Наук. Лана – этническая персиянка, но родилась и выросла в советском Баку. Она гражданка России, но часто бывает в Тегеране и не скрывает, что ее симпатии на стороне Мир- Хуссейна Мусави. Очевидно, по мнению Ланы, что значительная часть молодежи, интеллигенции, представителей среднего класса Ирана поддерживает курс на большую открытость страны. Эти люди хотят больше гражданских свобод, большей независимости от клерикального истеблишмента, большей правовой защищенности. «И та жесткая борьба, которая развернулась сегодня в онлайн-пространстве – а это сейчас единственное место, где иранская оппозиция может консолидироваться, - показывает, что общество созрело для реформ в политической, в социальной, в духовной областях», - считает Лана Раванди-Фадаи.