НОВОСТИ

После Праздника Торжества Православия в это воскресенье Евразийский Союз Молодежи наконец-то собрался во вторник 14 марта на лекции Владимира Игоревича Карпца «Юлиус Эвола: путь киновари». Она была посвящена человеку, суждения которого не всегда бесспорны для русского традиционализма, но методология, созданная Эволой, является для нас априорной. Потому что Юлиус Эвола близок по духу к монархическому направлению в русской политической мысли. Название этой лекции привнесло в нее определенный символизм. Яркий, темно-красный цвет киноварной краски есть цвет царской власти, всех легитимных династий. Это еще и цвет последней стадии герметики – пасхальный цвет Светлого Воскресения Христова, торжества, триумфа.

Юлиус Эвола рос в католической семье, с детских лет впитывал дух традиционного католического богослужения. Он ощущал противоречие между «первоматерией католичества» (идеи креационизма, первородного греха) и обрядовой стороной Римско-Католической Церкви (пресуществление хлеба и вина, культ Девы Марии). В этом смысле этот традиционалист близок к русскому философу В.В. Розанову, любившему Церковь, но сложно и противоречиво относившемуся к изначальному христианству. Однако первый говорил, что католицизм, в отличие от протестантизма, – религия позитивная. Кто знает, что бы приобрел мировой традиционализм, если бы Юлиус Эвола в достаточной степени знал о Восточной Церкви.

Жизнь Эволы была красочна и противоречива. Он ощущал в себе кшатрийский дух, чувствовал свою связь с гибеллинами, противился вайшьянскому капитализму, папоцезаризму гфельфов (продолжателями линии которых сегодня являются члены блока ХДС/ХСС). В середине 20-х годов он был близок к кружку дадаистов (цель которых – «звезда бессмысленности», по выражению гениального русского поэта А.И. Введенского), позже увлекся философией чань и дзэн, а также метафизикой и практикой тантризма. Юлиус Эвола не боится входить в конфликт с Декартом, он заявляет: «Существую, следовательно, могу». Идея есть реальность в возможности (могуществе), реальность есть идея в действии. И в то же время, истина есть могущественная ошибка, а ошибка есть немощная истина. Эвола называл себя язычником, но для него язычество – это противопоставление себя католицизму, его врожденное гибеллинство.

В условиях, когда во главе государства фактически стояла фигура Бенито Муссолини, он выпускает газету «Башня» («La Torre»), название которой тоже символично, ибо башня (Кремль) всегда противопоставляет себя городу (посаду). Он, не приемля фашистского и национал-социалистического плебейства, лозунгом делает: «Не фашизм и не антифашизм». «Этот лозунг, – в завершение сказал Владимир Игоревич, – мог бы стать полноценным лозунгом евразийцев».

Леонид Кригер