Попытки найти закономерности в процессе человеческой истории отнюдь не новы. Ещё древние летописцы строили свои описания на основе концепции «провиденционализма» - то есть объясняли те или иные исторические события тем, что «Богу так угодно».

Закономерностей исторического процесса убедительней этой фразы не найдено до сих пор. Потому, что все другие попытки выявить какие либо схемы и законы развития человеческих обществ всегда были настолько зыбки, уязвимы к критике, что единой и доказуемой философии истории, не существует и в наше время.

Марксизм, пожалуй, был единственной сильной и всеобъемлющей попыткой обрисовать весь смысл прожитого человечеством исторического пути и выявить скрытые механизмы его движения. Теория Маркса оказалась настолько сильна, что, даже отрицая её в целом, многие современные историки и философы вынужденно оперируют фрагментами этого учения или используют его понятийный аппарат.

Идея прогресса (поступательного развития человечества от низших форм общества к более развитым), концепция о чередовании социально-экономических формаций в процессе исторического развития, представление о том, что главная причина эволюции социальных систем скрыта в сфере экономики и совершенствования орудий труда. Все эти догмы марксизма органически вошли в современную науку, даже порой отрицающую его наследие.

Цивилизационистская историческая школа, видным представителем которой был А. Тойнби, а в России - Л. Гумилёв, смогла создать альтернативную марксизму философию истории. Согласно этой доктрине единой истории человечества вообще не существует. Мы имеем дело лишь с цепочкой человеческих цивилизаций, каждая из которых уникальна по своим параметрам, и проживает свой цикл - похожий во многом на биологический (то есть - рождение, развитие, старение и смерть). И только в этой, похожей на биологию, цикличности заключено единственное сходство культур. Согласно цивилизационистской теории, в качестве главной оси и ядра цивилизации выступает религия, а закономерности каждой из подобных систем абсолютно не применимы и не действуют в отношении других цивилизаций.

Обе эти противоположные теории развития человечества в настоящее время очень уязвимы для критики

Заблуждения марксизма очевидны – эта теория, по сути, является стройным наукообразным мифом. История, как наука, в первой половине XIX-го века лишь начинала развиваться. Абстрактные схемы человеческого развития, которые строили Маркс и Энгельс, были абсолютно оторваны от изучения фактического материала и крайне умозрительны. К тому же историческая периодизация, созданная этими мыслителями, базировалась целиком на изучении истории Западной Европы. Все восточные культуры как бы выпадали из их поля зрения.

В наше время очевидно, что такой формации, как рабовладение, никогда не существовало. Исторически рабы существовали почти всегда, но нигде они не были основной производительной силой. Только в античных обществах периода, близкого к их упадку, существовала практика крупных хозяйств, базирующихся на эксплуатации рабского труда. Но эта форма хозяйствования так до конца и не смогла вытеснить мелкого крестьянского производителя и ремесленника. На востоке же рабство вообще никогда не играло заметной экономической роли. Если пытаться классифицировать эти культуры с точки зрения марксистских схем, то там, получается, всегда был вечный феодализм, как тысячи лет назад, так и в нашу эпоху.

Идея о том, что главный движущий механизм истории – экономический процесс производства и потребления, а борьба за власть это синоним борьбы за собственность, также не выдерживает критики. Её можно опровергнуть хотя бы на материале исследования первобытных племён.

Обладание властью у традиционных народов всегда было экономически не выгодно – вождём становился не только самый сильный, опытный и умелый охотник, но и самый щедрый. Добывая материальных благ в целом более, чем остальные соплеменники, вождь потреблял столько же, сколько и остальные. Все излишки он должен был щедро раздавать своим сородичам, и за это пользовался их поддержкой и имел более высокий статус в племени.

Таким образом, можно сделать вывод, что основным мотивом деятельности человека издревле являлась борьба за социальный престиж, уважение, статус, а возможно и прилагаемое к этим понятиям внимание женщин, но вовсе не борьба за более высокие нормы потребления материальных благ.

Цивилизационистская концепция развития истории тоже не в состоянии ответить на многие вопросы. Например, она признает уникальность каждой цивилизации и не применимость закономерностей одной культуры к развитию других социальных систем. Тем не менее, она не в состоянии объяснить, почему у, казалось бы, совсем не связанных культурно и исторически цивилизаций, вдруг обнаруживаются какие-то общие формы и закономерности.

История человечества порою напоминает театр, где на разных подмостках, среди различных декораций проигрывается примерно схожий набор ролей и сцен. Почему, допустим, на определённой стадии своего развития большинство культур вдруг начинали возводить циклопические сооружения – храмы, усыпальницы, статуи, дороги и стены? Почему деспотические режимы с их дворцовыми интригами, отчаянной борьбой родственников за престол и царями самозванцами были характерны для большинства социальных систем востока? Почему в обществах, где большую роль играет торговля и товарное производство, неизменно начинается острая политическая борьба разных партий и возникает республиканский строй?

Всё это говорит о том, что общая система в развитии человеческих обществ всё-таки присутствует. Возьмём на себя смелость разглядеть контуры этих закономерностей.

Ранее мы выяснили, что главным стимулом социальной активности человека является борьба за статус и престиж (т.е. за власть). Но ведь власть понятие не единое и существует, по крайней мере, в трёх формах:

1.Духовная (культовая) – основана на добровольном подчинении какому либо авторитету или традиции.

2.Военная (административная) – основана на угрозе применения насилия в случае неподчинения каким-либо правилам.

3.Экономическая (капиталистическая) – основана на эксплуатации посредством стимуляции экономической выгодой.

Не кажется ли вам, что приведенная выше градация систем власти, соответствует традиционному кастовому или сословному делению многих обществ.

Это сословия жрецов (культовых служителей), воинов (военных и бюрократии) и собственников (торговцев, ремесленников, крестьян). Логично предположить, что и общественных систем существует три – культовая формация, военно-бюрократическая и собственническая (она же гражданская).

В предыдущем исследовании мы выяснили, что формация, которую можно назвать жреческой, действительно существовала. Она сложилась в условиях, когда при переходе к производящему хозяйству (эпоха неолита) из массы общинников выделилась прослойка профессиональных служителей культа (шаманы, жрецы, колдуны и т д.). Именно они составили первую в истории правящую элиту.

Общество, где правили служители культа (назовём их для простоты терминологии – жрецами), отличалось тем, что не имело другого механизма подчинения масс, кроме силы обычая и поддержания духовной традиции. Не обладая ни аппаратом насилия, ни системой принудительного налогообложения, жрецы правили лишь с помощью методики воздействия на коллективное сознание. Используя свою монополию на знания и подчиняя людей посредством управления их предрассудками, жрецы вовсе и не нуждались в создании системы в полной мере напоминающей государственную.

То, что Тойнби называет «цивилизацией» - это зона распространения какой либо религиозно-мифологической традиции. На самом деле она являет собою незримые границы некого культового сообщества. Это есть сфера деятельности традиционной жреческой корпорации, его квазигосударство, так сказать.

Тот факт, что общества, управляемые жрецами отнюдь не были примитивными и лишь предшествующими более высокой государственной стадии, подтверждают современные археологические и исторические исследования. Древнейшие цивилизации обладали большими знаниями в области астрономии, медицины, математики, архитектуры; не говоря уже о богатстве культурной традиции в области мифов, сказаний и искусства. Кроме того, древнейшие культовые сооружения – дольмены, менгиры, пирамиды майя и зиккураты шумеров говорят о том, что данная форма общества была достаточно организованной. Ведь для провидения строительных работ такого уровня необходим достаточно сложно организованный социум.

Таким образом, образование государств в их классическом виде (как системы классовой эксплуатации, аппарата насилия, бюрократической иерархии) являлось даже неким упадком, следствием деградации традиционных жреческих культур и узурпации у них власти более низшими кастами.

Но специфика в том, что данная узурпация проходила не поочерёдно, как предполагал Карл Маркс (рабовладельческое общество, феодализм, капитализм), а в какой-либо из двух следующих форм. Кое-где жрецов оттёрла от власти каста воинов и образовалась система по типу восточной деспотии, она же феодализм, она же азиатский способ производства. А кое-где к власти пришёл класс собственников. Допустим, это случилось в прибрежных районах и на островах Средиземноморья, где существовали благоприятные условия для развития торговли. Так сложилась система античных полисов, она же гражданское общество, она же рабовладение, она же капитализм.

Наличие или отсутствие рабов в данной системе нас не должно смущать. То, что система капитализма прекрасно совместима с рабовладением, доказывает существовавшее долгое время рабство негров в Америке. Там эта форма эксплуатации существовала на базе вполне капиталистических отношений. Просто те функции, которые в античном обществе выполняли рабы, сейчас - в условиях развитого капиталистического общества, были заменены машинами и аппаратами. Но суть общественных отношений от этого не изменилась.

Читатель возразит мне, что вышеприведенная теория кастовых формаций не подкреплена пока убедительными доказательствами. Допустим, когда заканчивается одна общественная форма и наступает другая? И по каким признакам это можно определить?

Основным индикатором принадлежности общества к той или иной кастовой формации является роль городов в экономической системе того или иного социума. Мы уже привыкли воспринимать город, прежде всего, как центр торговли и товарного ремесла (производство на рынок). Город – порт, торговая фактория, промышленный центр – это кажется нам естественным. Но данные функции характерны лишь для крупных человеческих поселений формации собственников (капитализма).

В системе восточной деспотии (формации воинов и бюрократии), город - это преимущественно административный центр и стационарный военный лагерь. Торговля и ремесло здесь лишь обслуживают эти главнейшие функции городского поселения. Город на востоке это, прежде всего ставка правителя: разросшийся до огромных размеров феодальный замок, а не перевалочный торговый пункт и не центр товарного ремесла. Поэтому деспоты Востока так часто переносили свои столицы или строили новые города. Переместиться на новое место канцелярии и войску достаточно легко, это не требует изменения направления многовековых торговых маршрутов.

Соответственно, в условиях жреческой формации (теократии), город – это, прежде всего храм и обслуживающее его храмовое хозяйство. Таковым, видимо, было изначальное предназначение крупных человеческих поселений. Именно поэтому древнейшие городища строились порою, как обсерватории и имели множество культовых сооружений. Соответственно, города-государства Шумера, номы древнего Египта до его объединения, городские центры цивилизации Майя в Америке, города дравидской цивилизации в долине Инда до прихода Ариев – всё это виды изначальной жреческой формации. Возможно, что центров жреческих культур было больше, просто в силу их древности остатки не всех из них подробно изучены археологией.

То есть для того, чтобы определить, к какой кастовой формации принадлежит та или иная социальная система, нужно внимательно изучить экономическую роль городов в данном обществе. Следует отметить, что любой город может нести в себе одновременно все три функции – торгово-промышленный центр, административный и религиозный, но необходимо выделять, какая из составляющих доминирует.

Каким же путём пал жреческий коммунизм и на его месте утвердились классовые государства?

Современные этнографические исследования традиционных культур разных континентов выявляют примерно одну и ту же систему строения социума у народов, достигших достаточно большого уровня материального развития (аграрных или пастушеских), но не перешагнувших стадии государства. Это так называемое сложное вождество - союз нескольких крупных родов, возглавляемых старейшинами во главе с вождём. Причём реальная власть находится у совета старейшин, вождь выполняет сугубо культовые ритуальные и представительские функции. Зачастую он считается потомком богов или живым богом и жизнь его окружена множеством мелких ритуальных предписаний и обрядов – допустим, он не может касаться ногами земли, чтобы магическая сила не покинула вождя, и подданные вынуждены постоянно носить его на руках. Порою, если народ постигали беды (неурожаи или эпидемии), такого вождя могли даже убить и принести в жертву, считая, что причины неудач скрыты в нём.

Несложно догадаться, что этот так называемый «вождь», являлся скорее верховным жрецом и подобная структура общества как раз характерна для стадии «жреческого коммунизма».

Древние города государства майя, шумеров, номы древнего Египта, города дравидов в долине Инда представляли из себя подобные сложные вождества, но сильно разросшиеся из-за благоприятных для земледелия климатических условий (речных долин с искусственным орошением). Допустим, шумерский город Лагаш в пору своего расцвета насчитывал до 150 тысяч жителей, но по своей социальной структуре он по-прежнему оставался таким же сложным вождеством. Царь его представлял собой верховного жреца – считалось, что он потомок богов. Город группировался вокруг храма с его огромным храмовым хозяйством, а искусственно возведённые зиккураты заменили собой священные горы или рощи, выполнявшие такие же ритуальные функции у менее многочисленных и не столь богатых народов.

Допустим, цивилизация Майя в Америке так и не перешла за рамки этой стадии общества - принято называть её: города-государства. Мы назовем эту стадию: города-храмы.

Причиной упадка городов – храмов, расположенных в великих речных долинах, были, видимо, войны. Фактор перенаселённости привёл к постоянным столкновениям между городами – храмами. Соответственно, стали выделяться из общего народного ополчения отряды профессиональных воинов, затем группироваться вокруг наиболее влиятельных родов – так складывалась военная аристократия. О том, что этот процесс был вовсе не прогрессивен и являл собою, скорее общественный регресс говорят и данные этнографии (на примере схожих процессов у современных традиционных народов). Подобное объединение воинов происходило, как правило, под эгидой тайных мужских братств, вырастающих непосредственно из ставших атавизмом на тот момент союзов охотников.

Эти банды терроризировали, зачастую, не только соседей и врагов, но и собственных соплеменников, добиваясь тем самым себе особого статуса и материальных преимуществ. Наконец, вождь такого объединения – банды, просто отстранял от власти верховного жреца, перенеся большинство его функций на себя.

Либо превращал жреца лишь в номинальную ритуальную фигуру, либо вообще ликвидировал эту должность введением другого культа.

Как подобный процесс мог происходить на практике, видно и на общеизвестных исторических примерах. Допустим, турецкие султаны на определённой стадии своих завоеваний взяли на себя ещё и титул калифа – религиозного главы мусульман – суннитов. Но очевидно, что данный культовый титул был лишь довеском к их воинской – светской власти. Или русский князь Владимир, прозвище которого – «Красно Солнышко» являет собою на самом деле ритуальный языческий титул. Но князь «в пику» славянским племенным жрецам ввёл вначале культ кровавого балтского бога Перуна – бога варяжских воинов бандитов, а затем и вовсе пригласил из-за моря христианскую культовую корпорацию. Этим самым Владимир легко порушил многовековую традицию славянских жрецов. Подобный пример говорит о том, что вожди касты воинов, зачастую не церемонились со жрецами.

Особенно ярко процесс узурпации власти воинами у жрецов описан в Библии.

Там где первосвященник Самуил передаёт власть полководцу Саулу. Даже из текста Библии заметно, как неохотно он это делает, но, уступая давлению народа, глава теократии вынужден помазать Саула на царство. Правда, затем Самуил начинает непрестанно интриговать против Саула и строить ему пакости.

Однако светские владыки совсем без служителей культа обойтись не могут – ведь любую власть надо как-то идеологически мотивировать. Тем не менее, цари и князья в глубине души жрецов зачастую презирали и недолюбливали.

Часто захват власти воинами у жрецов вообще происходил в форме покорения городов-храмов иноземными племенами, подчас более дикими, чем покоряемое ими население. Допустим, Месопотамию и шумеров объединил под единой властью Саргон Аккадский – представитель другой расы (семит). Завоеватели атстеки считались среди индейских племён варварами. Восточно-славянские племена сплотили в единое государство захватчики варяги. Индию в единое государство на долгое время удавалось объединить лишь оккупантам мусульманам.

Империя – восточная деспотия. Это форма общества, которую создаёт каста воинов. Она представляет собою торжество военных и бюрократии. Причём внутри этой формации тоже возможно большое разнообразие форм и циклов. Первоначально народы лишь подчинялись военной власти лишь поверхностно – платя дань, но сохраняя полностью свою внутреннюю структуру и систему управления. Подобная форма империи существовала у атстеков в Северной Америке, такой была держава Саргона Аккадского, Монгольская империя Чингисхана. Данные государства так и не перешагнули за эти формы.

Следующим этапом было создание центральной администрации и оттеснение от власти воинов бюрократией. Так формируются системы древне восточных империй, сильно похожие на тоталитарные государства. У этих форм социума вся экономика и общество тотально контролировалось государством. Подобную систему можно даже назвать бюрократическим социализмом. Таковыми были империи Китая, древнего Египта, Инков в южной Америке, поздняя Римская империя, Советский Союз.

Наконец, в случае кризиса подобной системы, шёл распад, и власть снова оказывалась в руках воинов. Феодальная раздробленность – это как раз пример классического воинского – аристократического общества научившегося обходится без сильной центральной бюрократической власти. Но подобные периоды, как правило, были недолги.

Существовала еще одна форма военно-бюрократической власти, как вариант компромисса между аристократией и уже вошедшим в силу многочисленным классом собственников. Это монархический абсолютизм. При этой политической системе государство пыталось лавировать между земельной аристократией и городскими гражданскими общинами. Но зачастую такая форма власти вела к полному разложению аристократии, превращавшейся при ней в паразитический класс и к буржуазной революцией в финале.

Таким образом, общим знаменателем развития воинской формации является, как привило борьба военных и бюрократии за доминирование. Торжество бюрократии – восточная деспотия и социализм в экономике. Торжество военных (аристократии) – феодализм и раздробленность.

При разложении жреческой формации не всегда власть переходила в руки воинам. В некоторых областях она перешла в руки касты собственников. Так возникли системы городов – торговых факторий, которые в исторической науке принято называть античными полисами. Обычно классическим примером подобных систем принято считать города – государства Греции, особенно Афины. Хотя подобные формы общества раннее появились у финикийцев – города Тир, Сидон, Библ и др. Также полисное общество сложилось в Италии у Этрусков.

Развитие торговли и товарного ремесла привело к полной мутации социальной структуры у вождеств, где происходил этот процесс. Власть в них перешла не к военной аристократии, а к классу собственников, в который превратилась та же аристократия – наиболее влиятельные роды. Но процесс на этом не остановился. Крупных землевладельцев затем оттеснили от власти более мелкие собственники – торговцы, ремесленники - в основном городские слои. Так возникло гражданское общество, где появилось такое понятие, как общественный долг – защита своего государства от врагов - (военную аристократию заменило гражданское ополчение) и понятие права – то есть возможность доступа каждого гражданина к решению политических вопросов в своём государстве.

На первый взгляд полисно-гражданские системы даже ближе к традиции жреческой формации, чем воинская система империи, сословий и феодального уклада. Во-первых, объединения вождеств в более крупные государства так и не произошло. Они остались в виде городов государств с довольно большой ролью жречества во внутренней жизни общины. Во-вторых, даже сохранились традиции общинного равенства и власти совета старейшин. Но теперь изначальный имущественный коммунизм заменило политическое равенство – демократия.

Но подобное преимущество гражданско-полисных систем иллюзорно. Внутреннюю жизнь подобных государств начали потрясать постоянные и кровавые столкновения имущественных группировок за власть - возникла та форма политической жизни, которую принято называть борьбою партий. К тому же появилась такая уродливая форма эксплуатации, как рабство. И, наконец, города государства непрестанно воевали друг с другом практически всю свою историю.

Хотя жречество продолжало играть большую роль во внутренней жизни гражданских общин, но произошло такое явление, как десакрализация культа. Индивидуалистичное мышление полисно-гражданского общества привело к демифилогизации мира. Наука отделилась от культа. Религия же превратилась в набор традиционных ритуальных предписаний лишённых смысла для передовых умов того времени. В традиции гражданских систем крупные торговцы и собственники, как правило, занимали общественные должности, в том числе и жреческие. В итоге сложно стало отличить друг от друга жреца, чиновника и торгаша.

Не следует, я думаю, долго объяснять, что общество, в котором проживет большинство современного человечества – капитализм и политическая демократия, есть просто современная редукция древнейших гражданско-полисных систем. Тот, кто много читал об истории классической Греции и республиканского Рима не мог не удивляться, насколько их социальные системы похожи на современность практически во всём. Экономика – торговля, финансы, крупные ориентированные на рынок аграрные и ремесленные хозяйства, всё это очень напоминает на наше время. Политика – борьба партий, правление коллегиальных представительных органов. Культура – огромная роль спорта и состязаний, любовь к театру и актёрскому мастерству, индивидуальное художественное творчество – живопись, скульптура, литература, поэзия. Разве, что только кино не изобрели в античности.

А расцвет науки и философии? Мы с вами живём под сенью античной цивилизации. Культура современного Запада это её органическое продолжение.

Традиционно принято ассоциировать гражданско-полисную систему с морской цивилизацией. Действительно есть прямая связь торговли и моря – коммерческая деятельность не мыслима без системы развитых коммуникаций, водный транспорт и сейчас считается самым дешевым и экономичным способом перемещения грузов.

Город – торговая фактория это, как правило, порт. Зачастую, они даже размещались на прибрежных островах, например финикийский Тир, греческий Родос, средневековая Венеция. Хотя связь торговой фактории и гражданско-полисной системы с морем не абсолютна. Гражданско-полисной системой по исследованию учёных являлась древняя Ассирия. Города Ашшур и Ниневия изначально были торговыми факториями, но затем зашли в тупик крайнего милитаризма. Поздний Вавилон – первый в мире город, достигший миллионной численности населения, являлся огромным полисом. Хазарский каганат был гражданско-полисной системой, и русский средневековый город – Великий Новгород. Города Северной Италии в позднем Средневековье и Ганзейский торговый союз городов северной Германии. А вот Японская империя, хотя и располагалась на островах, являлась, прежде всего, военной формацией и восточно-феодальной империей.

Здесь мы подошли к важному моменту, о том, что не только военная формация тесно связана с созданием гиппергосударств – империй. Очевидно, что и гражданско-полисное общество вполне может разрастись до размеров империи. Но империи совсем другого свойства, как правило, колониальной.

Например, военная формация, расширяясь до империи, включает в себя покорённые этносы, ассимилирует их правящий класс, устанавливает везде сословно кастовую структуру и насаждает какую-либо общеимперскую культуру. Совсем иначе ведёт себя гражданская формация – она покоряет территории сугубо для их экономической эксплуатации (как правило, прибрежные), не насаждает своей культуры, не меняет существенно социальной структуры покорённых народов и не уравнивает правящие классы покорённых обществ с правящим классом метрополии. Колонии для империи моря лишь источник упорядоченного и системного грабежа.

Такова была средиземноморская империя Карфаген, от неё заимствовал систему господства на море республиканский Рим, так создавались колониальные империи Европейских держав в XIX веке.

Переселенческая империя – расселение избыточного населения республик на других побережьях со схожим климатом. Такой была изначально греческая и финикийская колонизация, так начала строить свою империю Англия.

Существуют и другие возможные виды империи моря. Например, пиратская фактория: в подобных обществах торговлю вообще вытесняет организованный разбой, но от этого она не становится воинской формацией (допустим, как плавучая республика киликийских пиратов в I веке до н.э.) Ассирийская держава – она рухнула из-за того, что из такой формы так и не смогла перейти к военной формации. Своеобразное государство пиратов на Карибском море – Порт-Роял. Данные формы, как правило, были тупиковыми и не долговечными.

Союзническая империя - когда одна сильнейшая республика становится во главе конфедерации более слабых государств и, опираясь на свою военную мощь, в завуалированной форме их эксплуатирует. Таковы были Афинские морские союзы. Современная империя США строит своё господство на этом же принципе.

Таким образом, гражданско-полисная система, так же, как и воинская, переживает в своём развитии определенные циклы. Попробуем их обобщить.

1. Аристократическая олигархия – власть в руках крупных земельных собственников, в которых превратились старейшины и знать.

2. Демократия – оттеснение от власти имущественной знати более мелкими собственниками (торговцами, ремесленниками и крестьянами), как правило, этот процесс сопровождался острейшей политической борьбой.

3. Финансовая олигархия – разложение гражданской системы аккумуляция власти в руках крупных финансовых дельцов, маргинализация массы граждан и утрата ими прежней ключевой политической роли. Переход от гражданского ополчения к наёмной армии.

4. Крах полисной системы и установление военной диктатуры, переход власти в руки военной корпорации.

Именно по этой схеме шло развитие и упадок античных обществ. Современная западная цивилизация проходит этот же путь, находясь сейчас где-то на пути от второго к третьему этапу.

Таким образом, можно сделать вывод, что истоком человеческой цивилизации была культовая формация – «жреческий коммунизм» бесклассовое общество во главе с прослойкой культовых служителей, которые правили, опираясь лишь на силу обычая и на манипуляцию коллективным человеческим сознанием, убеждая массы в том, что их власть имеет сверхъестественное происхождение. Затем в результате разложения этой формации произошла узурпация власти другими кастами или классом собственников (гражданско-полисная система) - капитализм, или военными и бюрократией (восточная деспотия) – феодализм. Каждая из этих систем, затем развивалась в рамках своего цикла.

Схематически это можно изобразить так:

Теократия или жреческий коммунизм – первоначальная форма цивилизации

Как следствие его разложения появление государств в двух видах:

I.Военно–бюрократическая формация.

Переход власти к военной касте в форме:

1. Протоимперия - объединение народов с помощью военной силы с сохранением ими значительной автономии.

2.Бюрократическая империя – переход власти от военных к бюрократии складывание системы напоминающей административный тоталитаризм.

3. Феодальная раздробленность - упадок бюрократии переход власти к военной аристократии.

4. Феодальный абсолютизм – компромиссная форма правления между военной кастой и кастой собственников. Заканчивается, как правило, полным вырождением аристократии и переходом власти в руки буржуазии.

II. Собственническо-капиталистическая формация.

Переход власти к касте владельцев разного вида собственности (земельной, капитала, и прочих форм материального имущества) в форме:

1. Власть крупных земельных собственников, в которые превращается знать.

2. Демократия – оттеснение знати от власти слоем более мелких владельцев.

3. Финансовая олигархия – власть крупного финансового капитала параллельно с падением общественной роли массы мелких собственников.

4. Вследствие кризиса данной системы переход власти в руки военной диктатуры.

Таким образом, каждая из формаций приходящих на смену культовому коммунизму проделывает свой цикл. Но он не обязательно должен быть полным, и может быть прерван каким либо сильным историческим фактором – завоеванием, резким обострением политической борьбы и т д. Наконец, фактор деяний отдельных исторических персоналий может наложить на цикл развития каждого общества неизгладимый личностный отпечаток. Формация военно-бюрократической касты может перейти к господству касты собственников и наоборот – пример, эволюция Римской империи от античного капитализма к системе восточной деспотии или буржуазные революции в Европе в эпоху нового времени. Но переход этот, как правило, происходит с огромными социальными потрясениями.

В любом развитом обществе, даже в условиях первоначального жреческого коммунизма, присутствуют элементы всех трёх кастовых систем, но форма общественного устройства зависит от того, какая из каст находится в лидирующем положении. Тогда остальные две лишь вынужденно обслуживают её интересы.

Всё развитие и эволюция человеческих обществ – это бесконечное вращение круга кастовых форм власти, который органичен, соответственно, лишь тремя выше перечисленными секторами – жрецы, воины и собственники. В наиболее чистом виде им соответствуют три общественные формации, из которых культовая самая ранняя, а остальные две произошли путём выделения из неё.

Следует напомнить, что под понятием касты автор имеет в виду не культовые страты, как в Индии. В данном случае это понятие подразумевает под собой социальные корпорации, объединенные какой-либо одной из трёх употребляемых ими форм власти – духовной, административной или экономической. Причем с развитием орудий труда и увеличением численности населения чередование этих форм власти не меняется, лишь количественно увеличивается. Допустим, появляется сразу несколько культовых корпораций конкурирующих между собой, несколько борющихся между собой военных и бюрократических ведомств и разные группировки финансовой олигархии. Всё это начинает переплетаться во всё более сложные клубки и узлы, но суть метаморфоз кастового круга от этого всё равно не меняется. За пределы этой системы выйти невозможно.

Революции это лишь следствие резкого нарушения кастового баланса при переходе от одной форме к другой, как внутри циклов каждой из формаций, так и при переходе власти от одной касте к другой. Если этот переход резок то он выливается в большие социальные потрясения, насилие и гражданские войны. Но может порой проходить и путём более или менее мирной эволюции.

Национал-Большевистский Фронт  

Максим Журкин