В галерее "Триумф" открылась выставка Алексея Беляева-Гинтовта "Родина-Дочь" — этим проектом ознаменовано слияние двух предприятий, одной из старейших московских галерей "Якут" и молодого, но уже заматеревшего "Триумфа". Удочерив Родину, художник-патриот в многометровых полотнах начертал ей "третий путь" в светлое тоталитарное прошлое.
Благородный формат: холсты как фрески, размером три на четыре метра. Благородная техника трафарета и печати в два контрастных цвета, овеянная священным именем Энди Уорхола. Благородные цвета — красный, черный, золото (сусальное),— вызывающие возвышенные ассоциации. Это и флаги империй зла, третьего рейха и СССР, и первоэлементы современной геополитики — кровь, нефть, деньги. Благородные сюжеты: Парфенон, Колизей, мавзолей Тамерлана, Кремль, снайпер на колокольне под колоколом, бритоголовые шеренги на площади, Афина, Аполлон, Рамзан Кадыров на фоне портрета Путина. На смену "новому классицизму" приходит "новый ампир", сообщает пресс-релиз о сути проекта.
Алексея Беляева-Гинтовта в "Триумфе" рекомендуют "ярким московским представителем петербургской "новой серьезности"". В переводе с конспирологического пресс-релизного языка это значит, что в конце 1990-х Беляев-Гинтовт попал в поле влияния создателя "Новой академии изящных искусств" Тимура Новикова, проповедовавшего "новую серьезность" и возврат к непреходящим эстетическим ценностям, то есть классике и классицизму, а заодно — панк, рейв, уорхоловский поп-арт и уайльдовский дендизм.
И действительно, проект "Родина-Дочь" прямо-таки нашпигован мотивами неоакадемизма. Аполлон Бельведерский, венчающий иофановский Дворец Советов и рифмующийся здесь со звездой на Спасской башне,— это просто символ тимуровской веры, предметом тайного культа которой были имперские стили 1930-х, сталинский и гитлеровский. И родченковские ряды бритоголовых атлетов на площади, похожей разом на Красную и Тяньаньмэнь, сделаны с неоакадемическим вкусом к этому тоталитарному "большому стилю". Что уж и говорить о "Парфеноне" с "Колизеем".
Впрочем, "Парфенон", "Колизей", "Дворец дожей в Венеции", "Мавзолей Тамерлана в Самарканде", "Храм Урожая в Пекине" из серии "Pax Russica" — это уже не столько места эманации классического духа, сколько места пассионарной силы по Льву Гумилеву, или элементы "евразийского позвоночника" по идеологу современного евразийства Александру Дугину. Большим поклонником его идей Алексей Беляев-Гинтовт, носящий официальный титул стилиста евразийского движения, стал давно. Так что бритоголовых фалангистов, берущих судьбу Родины-Дочери в свои мускулистые руки, снайпера на колокольне, истребителей и особенно Рамзана Кадырова на фоне путинского портрета (а дугинские евразийцы заявили о полной поддержке президентского курса), следует трактовать не только в эстетическом плане. И огромные, во всю стену, сусально-золоченые "Братья и сестры", заполнившие толпой целую площадь, выглядят в этом контексте то ли "народным собором", то ли пушечным мясом.
Тимур Новиков, конечно, тоже заигрывал с Дугиным и лимоновцами, и его тоже величали фашистом: провокатор и трикстер, он любил поиграть на нервах так называемой либерально мыслящей интеллигенции. Правда, дело было в середине 1990-х, а тимуровская "новая серьезность" была серьезностью фильма "Золотое сечение", где учитель (Тимур Новиков) наставлял на путь истинный ученика (Владислав Мамышев-Монро), впавшего в ересь абстракционизма, классическим методом: сек розгами. И представить покойного Тимура Новикова в рядах нынешних евразийцев так же трудно, как представить Виктора Цоя с песней "Дальше действовать будем мы" на съезде нашистов.
"Новая серьезность" господина Беляева-Гинтовта образца 2008 года куда более серьезна, и его "Спасская башня", как и любой другой шедевр серии, вполне могла бы украсить Большой Кремлевский дворец, Белый дом, Думу или штаб-квартиру "Единой России". Все же тимуровцы, при всем их уважении к Аполлону, были хулиганами-дионисийцами, милыми сердцу любого эстета. Тогда как в искусстве "яркого московского представителя" сквозит холодный аполлонический пафос, любезный каждому патриоту-государственнику.
Словом, в проекте "Родина-Дочь" проявилась большая коммерческая и политическая мудрость галереи "Триумф", правильно понявшей, что радикал радикалу — рознь. Вот есть у них в репертуаре политкорректные до тошноты радикалы — группа "АЕС+Ф": их с рассуждениями о засилье насилия в мире СМИ, рекламы и компьютерных игр лучше всего выпускать на западную аудиторию и возить по венецианским биеннале. А теперь к ним добавился художник с государственно-евразийским радикализмом — ходовой нынче товар на внутреннем рынке.
